— А еще больше — на похоть, — прошипела Бет, ущипнув Алана за руку. Она не хотела отставать от Сесилии. — Нализался!
Веселый и добродушный Спенсер Бримстоун, вынырнув из-под локтя жены, освободил Алана от стражников.
Свой великолепный загар Спенсер поддерживал круглый год благодаря лосьону «Автозагар», а над прической его на славу потрудился модный стилист Грециан. А вот что касается его широкой улыбки, то это полностью заслуга бабушки, Джорджия знала это совершенно точно. Спенсер повернулся к жене:
— Я уверен, что Джорджия права. Дебют в главной роли — это действительно сильный стресс. Алан был весь во власти эмоций. Возвращайся на сцену, Бет, и успокой Мари. Мы с миссис Харкнесс отвезем Алана домой.
Скажите пожалуйста, миссис Харкнесс! Джорджия читала факсы, которые Спенсер посылал ее бабушке. Все они начинались со слов «Милая киска!»
Бет вовсе не хотела уходить. Она так крепко держала Алана за галстук, что тот задыхался и ловил ртом воздух.
— Джорджия привезла его, пусть она и увозит.
Бет говорила об Алане так, как будто он был вечерним платьем, купленным в спешке на распродаже и оказавшимся не впору.
Умение Бет добиваться своего рассердило Сесилию, и она прошипела:
— Ты с ним справишься одна, дорогая?
— Конечно, — сказала Джорджия. — Я уверена, он может стоять без посторонней помощи.
Неожиданно оставшись без поддержки, Алан зашатался. Рори протянул ему надежную руку помощи.
— Я отвезу его домой. Джорджия покажет мне дорогу.
Сесилия кивнула:
— Превосходно! — И повернулась к Спенсеру. — Пусть Джорджия отвезет Алана домой, а мы попросим Элизабет прорепетировать вторую сцену с другими актерами — ведь Алан и Мари не принимают в ней участия. Мы не позволим этому маленькому недоразумению испортить весь вечер, правда? Знаешь, я бы хотела обсудить с тобой небольшие изменения в финале пьесы.
Спенсер пригладил волосы:
— Какие? Ах, да… Давай обсудим их в холле. — Он победно улыбнулся. — Там намного тише, дорогая. Мы не будем вам мешать.
— Миссис Харкнесс вовсе никому не мешает, — сказала Бет, глядя на Сесилию и прищурив глаза от негодования. — И, пожалуйста, не командуй. Режиссер здесь я.
Казалось, Рори хотел что-то сказать, но, поймав взгляд Джорджии, вместо этого обратил все свое внимание на Алана. Плечи того дрожали.
Сесилия выпрямилась и тряхнула светлыми короткими волосами. Одной лишь Джорджии было известно, какая буря бушевала за этим элегантным фасадом.
— Боже правый, Элизабет, дорогая, это же театр. Мы ведь не на заседании комиссии Европейского суда по правам человека. Неужели мы не можем высказаться?
