— Черт, она еще здесь? — Феликс застонал с набитым ртом. Он ел сандвич с беконом, не отрывая взгляда от газеты «Дейли мэйл». — Я думал, она ушла, пока меня не было.
— Ты еще долго? Мы уходим. — Феликс с нетерпением наблюдал за ней.
— Я не могу, — ответила Топаз. Она приподняла подбородок, чтобы ни одна капля зубной пасты не упала вниз из приоткрытого рта. — Я возвращаюсь к Пирсу. Я сказала ему, что прилетаю в субботу в восемь утра. Ты же знаешь, как он дотошен. Если я не появлюсь к девяти, он позвонит в аэропорт и устроит скандал.
Феликс не сдержал улыбки.
— Вообще-то, я имел в виду себя и Дилана.
— А-а. — Топаз начала полоскать рот. — Тогда оставь мне ключи, и я все закрою.
— У меня нет запасных ключей, — быстро нашелся с ответом Феликс. Меньше всего ему хотелось, чтобы Топаз совала свой нос во все углы его квартиры, словно соседка, которую попросили кормить кошку на время отсутствия хозяев. — Давай, дорогая, поторопись!
— Хорошо-хорошо! — Топаз пронеслась мимо него и вернулась в спальню. — Боже, это настоящая помойка! Ты что, никогда не убираешь квартиру, Феликс?
— Уборщица отказалась приходить. Кроме того, она все время пугала Дилдо, потому что выглядела в точности как его мать. — Феликс отбросил ногой в сторону мужские трусы и встал в дверях, ожидая, пока Топаз оденется.
Слушать ее сорок восемь часов без перерыва — это настоящий ад, подумал Феликс. Однако он не мог не признать, что сложена она великолепно. Это все равно что иметь роскошный «феррари» — от невыносимого шума двигателя звенит в ушах, но зато все остальные смотрят с завистью. Казалось закономерным, что Пирс Фокс, чей офис, квартира и машина были великолепны, но совершенно непрактичны, выбрал себе именно такую жену.
Феликс вообще не стал бы спать с Топаз, если бы не ее настойчивость, с которой она добивалась близости уже целый месяц. Они с Диланом прозвали ее «Топаз-за-дверью», так как она была навязчива, словно коммивояжер, торгующий кухонными полотенцами и тряпками для вытирания пыли. Автоответчик был заполнен ее сообщениями. По указанию Пирса Феликс несколько раз сопровождал ее на вечеринки и другие мероприятия. Но когда внимание прессы стало слишком пристальным, он стал использовать для этой цели толстого отставного офицера, который больше любил лошадей, чем людей. Но Топаз намного больше интересовалась Феликсом, чем лошадьми и собственным мужем.
Она обладала огромной наивной американской уверенностью в себе, которая никогда не омрачалась сомнением в собственной неотразимости, с тех пор как мама сказала ей, что она красива.
