Жребий Рубикона | страница 30



– Вы его оскорбляете, сами того не желая, – негромко произнес Григорий Антонович, – я думал, вы знаете о его сложных отношениях с покойным.

– Именно поэтому я и попросил всех выйти, – пояснил Дронго, – чтобы не продолжать этот разговор в его присутствии.

– Он прекрасный человек и большой ученый, – энергично произнес Соколовский, – возможно, ему следовало выбрать в жизни другую спутницу, с которой он смог бы создать нормальную семью. Иногда в жизни такое случается. Ему просто не повезло.

– Долгоносов был его научным руководителем, и именно поэтому Моркунас так долго не защищался?

– Если вы все знаете, то почему спрашиваете? Конечно, это очень некрасивая история. Сразу после того, как Далвида ушла от мужа к Николаю Тихоновичу, Калестинас пришел ко мне с заявлением об уходе. И я должен был подписать его заявление. Но я понимал всю ответственность такого шага. Мне с огромным трудом удалось убедить его не увольняться. Его разработки очень важны для нашей промышленности, и несмотря на наших смежников, мы единственный институт такого профиля. В его родной Литве таких институтов не может быть по определению. Слишком маленькая страна. На сегодняшний день такие профильные институты есть только в Соединенных Штатах и Канаде. Понимаете, для разработки целого комплекса гидростанций нужны не только разнообразные природные условия, но и большая территория, на которой можно размещать подобные сооружения. Для одного комплекса создавать такой институт, как наш, просто глупо. А он собирался уйти в другой институт, занятый другими проблемами.

– И вы, значит, уговорили его остаться?

– Да, уговорили. Все вместе. И нужно отдать должное Моркунасу. Он поступил как настоящий ученый, сумев перешагнуть через личные обиды. Хотя я понимаю, что это было очень непросто. Ну и Николай Тихонович был достаточно разумным человеком, чтобы понимать значение работ Моркунаса. Он всегда умел хорошо вычислять, что именно нужно для развития нашего института. Может, поэтому он и сделал такую карьеру. И оба сумели наладить отношения таким образом, чтобы их личная драма не накладывала отпечаток на их служебные отношения.

– Калестинас работает с вами давно?

– Почти восемь лет. И поэтому вся драма разворачивалась у меня на глазах.

– И его супруга решила сделать свой выбор в пользу Николая Тихоновича?

– Да, к сожалению, да. Я с самого начала видел подобную опасность. Дело в том, что Долгоносов был на самом деле хорошим ученым, но слабым администратором и ветреным человеком. После развода с первой женой, которая просто не выдержала его многочисленных похождений, он пустился во все тяжкие. О его многочисленных романах знал весь институт. Одна из его секретарей даже вынуждена была уволиться после того, как муж устроил ей скандал. Он просто не захотел терпеть подобного позора. Хотя был обычным рабочим человеком.