— Как именно связан? — спросила Шарлотта.
— Не знаю. — Голос Томаса звучал непривычно резко. — Полагаю, он собирается на ней жениться.
Впервые он неверно ее понял.
— Я имею в виду, каким образом он связан с делом об осквернении могилы? — пояснила Шарлотта. — Ты же не думаешь, что он способен на такое? Да и с какой стати ему это делать?
Питт сделал паузу и взглянул жене в глаза, пытаясь прочесть ее мысли. Насколько это для нее важно? Он увидел, как она залилась краской при упоминании имени Доминика, и ему стало не по себе. Такой неуверенности Томас не испытывал уже много лет — с тех пор, как его отец лишился работы и их семья вынуждена была уехать из большого поместья, где Питт родился и вырос.
— Я не думаю, что это сделал Доминик, — ответил он. — Но не исключено, что смерть лорда Огастеса не была естественной.
Кровь отхлынула от лица Шарлотты.
— Ты имеешь в виду убийство? — Во рту у нее пересохло. — Ты думаешь, Доминик мог его убить? О нет, я в это не верю! Я его знаю, он не… — Она замолчала, подбирая слова.
— Что «не»? — сухо спросил Питт. — Не способен убить?
— Да, не способен, — ответила Шарлотта. — Разве что он был напуган или убил случайно, в припадке ярости. Но если бы он это сделал, то потом признался бы. Он не смог бы жить с этим.
— У него такая чувствительная совесть? — саркастическим тоном осведомился Питт.
Шарлотту уязвила его резкость. С какой стати Томас так себя ведет? Неужели он вспомнил спустя столько лет ее глупую влюбленность и рассердился? Не может же он ставить ей в вину девичьи грезы? Шарлотта никого не мучила, кроме себя самой. Перед ней встало сейчас все, что случилось тогда на Кейтер-стрит. Даже Сара не знала о ее чувствах, а Доминик и подавно.
— У всех есть в душе такое, в чем мы предпочитаем не сознаваться, — тихо сказала она. — Доминику это также свойственно. Его недостатки — результат воспитания. Он с легкостью мог бы простить себе интрижку с горничной, потому что так поступает большинство джентльменов. Но убийство человека ради женитьбы на его вдове — совсем другое дело. Доминик никогда не смог бы оправдать себя в своих глазах. Совершив такое, он пришел бы в ужас. Вот что я имела в виду.
— О… — Питт произнес это совсем тихо.
Несколько минут царила тишина, и слышно было лишь потрескивание огня в камине.
— Как поживает тетушка Веспасия? — наконец спросила Шарлотта.
— Так же, как всегда, — ответил Томас. Ему хотелось наладить отношения, но если он извинится, то как бы признается в своих грешных мыслях. — Тетушка просила тебя как-нибудь зайти к ней. Она сказала это, когда мы виделись на похоронах, но я забыл передать.
