— И ты считаешь, что моя эмпатия и есть этот самый Дар?
— Я очень надеюсь, что заблуждаюсь. Но в случае, если так и окажется, запомни: Кладбище — единственный мир, куда Хранителям вход закрыт. Даже между трансформациями. Можешь не спрашивать, почему. Я сам не знаю. Но так и есть.
— Не думаю, что я подхожу на роль исполнителя божественной воли, вы все слишком высокого обо мне мнения. Так и поверю, что на меня положили глаз Избранные Посвященные.
— Да? Только один из двух лирен, выживших после гибели Дамина, это ты.
— Ага, а другой — Артем. Того тоже можно записать в мессии? Обрадовать его что ли при встрече. Он будет в восторге.
— При этом некто очень расчетливо отправил тебя на Кладбище, а не в какой-нибудь другой мир. Занятно, не правда ли? — Лэйкер сделал вид, что не слышал меня. — Думаешь, почему именно здесь проводится Фестиваль? Эстелла лэ Деборо была еще молода и потрясающе сильна, когда Избранные Посвященные почти в полном составе явились забрать ее Сущность и заточить в Инопространстве.
— Избранные Посвященные?
— Вряд ли это смог сделать кто-то еще. Эстеллу не зря называют не иначе, как великой. О ней сложили легенды еще при жизни. И вряд ли Хранители Веселес отправили ее в Царство Смерти просто так. После данного инцидента Избранные установили в Илминре новую власть, полностью им подотчетную.
— А Кладбищенский Фестиваль…
— …это протест. Бунт против новой власти. Против вмешательства Избранных Посвященных во внутреннюю политику. Далеко не первого. По крайней мере, официально. Это не мешает любителям пощекотать себе нервы появляться здесь каждый фэйли. Их в толпе позади нас большинство.
— Что-то я не заметила страха на лицах Чудиков, танцующих на могилах.
— Ты вообще многое не заметила. Точнее, не можешь заметить. Потому что большая часть программы Фестиваля не доступна обычному зрению. Только Клиад… — командир вдруг замолчал.
— Что случилось? — Насторожилась я.
Молчание.
— Лэйкер?
— …Кажется, у нас проблемы.
* * *
— Не желаете попробовать это, высокородная?
Мириам на миг перестала теребить пропуски и исподлобья уставилась на блюдце с чем-то подозрительно зеленым.
— Лучше скажи, как долго осталось ждать?
— Еще несколько омми, высокородная, — Улиюм поставила блюдце на покосившийся столик и отступила к выходу.
Девушка с раздражением отложила приглашения и уперлась взглядом в стилизованный сырой и местами осевший потолок.
«Нийрав, спускайся. Мы скоро выдвигаемся».
— Не глухой, — Чудик тут же очутился в кресле напротив. — Хотя, надо было все-таки оставить тебя наедине с энтузиазмом. Кому из нас это больше надо? Представление только что началось, а ты… Почему ты никогда…
