— Бабушка… неужели? — еле слышно отозвалась Марша, выходя вслед за сыном на улицу. Она не была готова к появлению Винченцо, да еще с подарком для Сэмми. Это яснее ясного говорило о его желании продолжить их знакомство, но еще меньше Марша была готова к тому, чтобы услышать известие о бабушке Сэмми — матери Винченцо.
— Может быть, ты все-таки расскажешь Сэмми, кто я такой и как можно скорее? — сухо предложил Винченцо.
— Не кажется ли тебе, что это будет несколько преждевременно? — пробормотала Марша, пытаясь не выдать своего страха.
— Совсем нет. Особенно если учесть, что эта новость и так опоздала на три с половиной года.
Марша удивленно посмотрела на него и поднялась по ступенькам, ведущим со стоянки автомашин на спортивную площадку. Винченцо встретил ее взгляд с холодным вызовом. Марша побледнела, ее охватило нехорошее предчувствие. Винченцо как-то пугающе отдалился от нее, и эта перемена была явно вызвана тем, что он узнал про Сэмми. Марша с первого же взгляда на него поняла, что в их отношениях все изменилось, и это очень пугало ее.
— Не хочешь ли ты сказать, что собираешься сыграть какую-то роль в его жизни? — произнесла она нетвердым голосом, стараясь при этом представить себе, во что превратится ее жизнь, если Винченцо вздумает отобрать у нее ребенка.
— Именно.
— Вот как? — Марша вся напряглась. Вновь воцарилось долгое молчание.
— Пойдем поговорим, — сказал наконец Винченцо, направляясь к дому, но тут Сэмми дернул его за штанину. — Подожди нас минуточку на улице, — пробормотал он с неожиданной теплотой.
Марша открыла дверь в гостиную.
— Я приготовлю кофе, — с трудом выговорила она.
— Забудь о кофе, — угрюмо буркнул Винченцо.
Когда он запер за собой дверь. Марша, зябко поежившись, сложила руки на груди и отошла к одному из выходящих в сад окон. Она чувствовала себя загнанной в угол. Винченцо наверняка собирается предложить ей деньги на содержание Сэмми — других вариантов ей в голову не приходило.
— Я не хочу тратить время на пустые разговоры, — заявил Винченцо. — Скажу прямо: мне нужен мой сын.
Марша резко обернулась к нему, в недоумении сдвинув брови.
— И я имею такое же право на него, как и ты, — произнес он все тем же холодным и равнодушным тоном.
— Я не понимаю… — вся дрожа, прошептала Марша, прижимая внезапно вспотевшие ладони к бедрам.
— Я могу дать ему гораздо больше, чем ты.
Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Тело покрылось холодным и липким потом.
