Мне всё равно. Я смотрю на него в упор и не чувствую ничего.
По барабану, будь этот преступник хоть внучатым шурином соседского мопса.
Я пытаюсь поменять ход беседы в более продуктивное русло:
– Сергей, откуда это у нас?
– Что именно?
– Проблемы с взаимодействием с людьми. Почему нас не помнят?
Дурнев вынимает из брюк телефон, копается в меню, слегка нагибаясь вперед, протягивает через рельсы мне:
– Я уже сотни раз смотрел, может, ты вспомнишь, где это было?
* * *
На экране айфона во встроенном медиапроигрывателе запускается видеоролик с сильными помехами и прыгающей картинкой.
Дурнев в каске, с веревкой через плечо, экипированный для горных восхождений, наигранно вещает в камеру:
– Уважаемые друзья, наверно это мой последний репортаж…
– Серега, не наговаривай, – слышу свой собственный голос на фоне.
Камера меняет ракурс и наезжает на меня, зависающего на отвесной скале, машу в кадр.
– Готов? – спрашивает Дурнев.
– Да, чур, я первый.
– А вот и нет, – камера начинает трястись и в кадр попадает углубление в боковом рельефе скалы, напоминающее пещеру.
Сергей отстегивает карабин и, не прекращая снимать, заползает внутрь.
– Ну что там, золото есть? – по-видимому, заползая следом, я спрашиваю на глухом фоне.
– Темно как в, бл…., – динамик телефона хрипит от сильного крика Сергея.
Камеру жутко трясет. Помехи. Ролик обрывается.
* * *
Я помню!
Три года назад, в самом начале всех этих перемен, я ехал на электричке с каких-то местных соревнований по экстриму в неподготовленных условиях. По-моему это была то ли Лисья, то ли Заячья гора далеко в области, неопробованные ранее склоны. Точно!
Я ещё никак не мог понять тогда, откуда на моих руках взялась кровь и ссадины. На меня ещё косилась старушка-огородница. Оказывается, то были первые весточки того загадочного инцидента. Странно, что я раньше не додумался. Скорее всего, Дурнев провалился в расщелину, а я его достал и спустил вниз на землю, спас, получается, от смерти. Выходит, я герой.
– А ты что помнишь? – я не тороплюсь раскрывать все карты.
– Всё, что осталось в голове, брат, как очнулся в больнице в хирургии, какая-то лажа со спиной. Врачи бегали туда-сюда, потом… Потом я просто встал и ушел.
– И когда понял, что стал особенным, решил грабить ростовщиков?
– Человек должен есть. Я думал, они просто забудут меня и всё.
– Это называется преступление, по сути, ты обычный вор.
– Ну, брат, не тебе говорить – не мне слушать.
– А ты попробуй не слушать, а услышать. Мать дала тебе имя и что ты с ним сделал? У меня нет слов – одни буквы с конца алфавита, и те по три.
