— Если «подходящее» для тебя место — паршивый, богом забытый рыбацкий городок, тогда ты совсем безнадежен.
Я не удерживаюсь и смеюсь — и вдруг вздрагиваю, уловив идущий от Фрэнни запах имбиря. Мм… кажется, это она безнадежна.
— Как получилось, что ты меняешь школу за месяц до выпуска?
Я мысленно улыбаюсь.
— Бизнес.
— Отцовский? — допрашивает она.
— В каком-то смысле.
Она смотрит на меня и хмурится, пытаясь уловить значение слов. Затем захлопывает дверцу шкафчика.
— Так… какой у тебя следующий урок?
Я достаю из заднего кармана расписание и разворачиваю.
— Вроде математика, кабинет триста семнадцать.
— О-о-о! Это к миссис Фелч. Очень сочувствую.
— Почему? Что не так с миссис Фелч?
В это время раздается звонок.
— Во-первых, — поежившись, произносит Фрэнни, — если по звонку ты не на месте, то останешься после уроков — мне очень жаль, а во-вторых, она кусается.
— Хм, проверим.
Я захлопываю дверцу, поворачиваюсь в направлении здания номер три и даже не скрываю улыбки, чувствуя, как Фрэнни взглядом прожигает мне спину весь путь по коридору. Отличное начало.
ГЛАВА 2
АДСКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
ФРЭННИ
На уроке физики я занята собственными мыслями и абсолютно бесполезна. Мне повезло, что Картер, мой партнер по лабораторной, помешан на науке и всегда стремится все сделать сам. Поэтому я отодвигаюсь, позволяя ему в одиночку возиться с электронной схемой. Картер поправляет очки и нависает над ней — словно мать над ребенком, а я тем временем размышляю о внезапном появлении Люка и его возбуждающем действии на меня. Со мной никогда такого не происходило. Ни с одним парнем.
Я слежу за действиями Картера, ведь он не такой уж умный, как думает, и время от времени рискую жизнью и рукой, устраняя промахи. В конце лабораторной работы я смотрю в тетрадку и понимаю, что везде вместо «Ом» написала «Люк». Плохой знак.
Как бы я ни противилась себе, после спаренного урока физики я чуть ли не со всех ног бегу обратно к шкафчику. Но на повороте на мое плечо ложится рука. Я оборачиваюсь и вижу Райана Кифа, известного среди друзей как Рифер. Он подходит совсем близко и в упор смотрит на меня. Его губы изгибаются в кривой улыбке — я знаю, что последует за этим.
— Приветик, — говорит он, ребром ладони убирая с глаз коричневые дреды до плеч. Я выскальзываю, не давая прижать себя к стене.
— Привет, Риф. Как дела?
Приземистый и коренастый, он прислоняется к стене и смотрит на свою шайку, зависающую у дверей столовой.
— Вернись к нам, — говорит он, вздергивая подбородком.
