— Понимаю, — говорит она. — Если ты собирался затащить меня в постель подарками, то это неверный выбор.
Я сдавленно смеюсь.
— Это не входило в мои намерения, но учту на будущее.
— Так… это шутка? — спрашивает она, с опаской глядя на меня.
— Нет. Оружие.
— Я думала, это у вампиров проблемы с распятием.
— Верно. Но в таких ситуациях те, что с другой стороны, предпочитают повторять: «Храни меня Господь». И надеюсь, они правы.
— О чем ты, черт побери, говоришь?
— У каждого демона есть так называемая слабость — нечто, заложенное в нас владыкой Люцифером во время создания, чтобы мы не стали чересчур мощными. — Результат его паранойи, не иначе. — Для меня это золото. Не знаю, что у Белиаса и Аваиры, но распятие задевает самую распространенную слабость. Пожалуйста, всегда носи его и, если кто-то из них приблизится к тебе, вонзи его или хотя бы поцарапай. По крайней мере, это замедлит демонов.
— Ты всерьез думаешь, что мне это нужно?
Я отворачиваюсь от дороги и пришпиливаю Фрэнни взглядом.
— Нам нужна любая помощь, которую мы можем получить.
Ее глаза распахиваются. Она вешает цепочку на шею и берет в руку крест.
— Почему все это происходит? — говорит она обманчиво спокойным голосом.
Мои руки стискивают руль.
— Не знаю.
Она смотрит на меня круглыми, полными страдания глазами.
— Что бы Гейб ни думал о моем даре… я не хочу этого.
— Вряд ли здесь приходится выбирать. Ты рождена с даром подчинения, так же как с голубыми глазами и светлыми волосами.
— Но это я могу изменить — носить контактные линзы или покрасить волосы.
— Ты на самом деле не меняешь, а прикрываешь истину. Такой дар будет трудно спрятать.
Она удрученно откидывается на сиденье.
— Как мне сделать так, чтобы они оставили меня в покое?
— Не думаю, что ты можешь это. Ад не перестанет посылать за тобой, пока ты не отмечена, нами или ими.
Застонав, она закрывает лицо руками.
— Я всего лишь хочу оставаться собой. Жить своей жизнью.
Я тянусь к ней, и она кладет руку на мою. Я пожимаю ее.
— Фрэнни, вдвоем мы найдем выход, обещаю.
Но пока что я понятия не имею, где он. Я смотрю в окно. Единственный выход для нее — это позволить Габриэлю отметить ее.
— Фрэнни?
— Что?
Я медлю.
— Расскажешь о своем брате?
Она поднимает голову и настороженно смотрит на меня.
— Зачем?
— Я же вижу, как ты мучаешь себя.
Она мрачнеет, а в глазах появляется страх.
— Что ты хочешь услышать? Я убила его. Конец истории.
— Я знаю, что это не так.
Фрэнни отдергивает ладонь и скрещивает руки на груди.
