— Ты, что ли, об этом волнуешься? — качаю я головой. — Ради всего грешного, Фрэнни, я же демон. Ты должна молиться, чтобы я ушел.
— Отлично, — говорит Фрэнни, засовывая тетрадь для сочинений в сумку. И тут я замечаю, как дрожат ее руки. — Избавлю тебя от этого бремени, — фыркает она.
Она перекидывает сумку через плечо и осматривает пол. Я стою молча, чувствуя, как внутри все полыхает.
— Проклятье! — раздраженно вскрикивает она. — Где мои чертовы шлепки?
Я наклоняюсь и подбираю их с пола, протягивая ей.
Она мчится ко мне и вырывает шлепки у меня из руки. Замирает, уставившись на рога. Заносит руку и встречается со мной взглядом — в котором опять сквозит любопытство.
— А можно мне… — Фрэнни роняет руку и качает головой, словно стараясь прояснить мысли.
— Что? — В моем голосе звучит надежда, заставляющая меня ненавидеть себя еще сильнее.
— Ничего.
Крутанувшись, она шагает к двери. Но, не дойдя, снова поворачивается. Пристально смотрит на меня одну долгую минуту, затем набирает воздуха в легкие.
— И что, если я знаю, кто ты, то теперь попаду в ад, потому что запала на тебя? — В уголках ее губ появляется робкая улыбка, а по щеке скатывается слеза, которую она тут же смахивает рукой.
Внезапно аромат горячего шоколада берет верх над черным перцем. Лишь на одно мгновение сердце в моей груди перестает быть серным. Не могу поверить, что, зная, кто я на самом деле — мою истинную натуру, — она продолжает любить меня. Но затем я спускаюсь с небес на землю.
— Фрэнни… это неправильно, — простонав, говорю я.
Мои колени подгибаются, и я вновь сползаю по стене, опустив голову на руки. Она не должна любить меня. Это не может хорошо закончиться.
Фрэнни возвращается на середину комнаты, бросает сумку и присаживается на угол кровати.
— Скажи, я тебя хоть сколько-нибудь интересую?
Я поднимаю голову и смотрю на нее. Знаю, что мне следует сказать «нет», и уже открываю рот. Но вместо этого с моих губ слетает тихое «да». Это слово выводит меня из ступора. Я вскакиваю на ноги и выжимаю из своего гаснущего серного сердца последние остатки льда, вкладывая их в слова:
— В смысле, нет. Я всего лишь выполнял свою работу.
— Я тебе не верю, — говорит она с отчаянием в голосе.
Ей бы следовало сейчас кричать. Убегать. Что угодно, только не это. Я поворачиваюсь и рычу — на весь мир. И тут замечаю в зеркале свое отражение.
Что за дьявол?
Подхожу к зеркалу и внимательно смотрю на себя, усилием воли стараясь сбросить человеческую оболочку. Когда ничего не меняется, я поворачиваюсь к Фрэнни.
