Честно говоря, я испугался. Увидев Этого так близко, я перестал различать его лицо: на месте головы источал сияние шар, оплетенный в верхней части чёрным шипастым вьюнком. Сопровождавшие бунтаря солдаты замерли рядом, неестественно выпрямившись и закрыв глаза. Я попятился, судорожно ухватился за дверную ручку — и уловил краем глаза какое-то движение...
...босые ноги, скользящие поверх пыли...
...взмах полы белоснежного хитона...
...стройная лёгкая фигура...
...взгляд через плечо...
Впереди Этого, в нескольких шагах, стояла самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видел. Самая прекрасная, какую я только мог бы вообразить.
Нет, наверное, не мог бы. Но она стояла во плоти у моей ограды, рядом — рукой подать. Смотрела на Этого не отрываясь и терпеливо ждала, пока мерзкий смутьян напьётся...
Я отшвырнул носком сандалии большой осколок кружки, быстрыми шагами подошёл к забору и злобно уставился ему в глаза.
— Тебя ведь ждут! Иди быстрее!
— Эта? Подождёт, ничего с ней не...
Короткий удар под дых. Он согнулся, издав утробный звук. Солдаты стояли неподвижно.
— Не смей, мразь, так говорить о ней! Я тебе сказал, иди! Как ты можешь здесь стоять, когда тебя ждёт такая... когда тебя ждёт... она?!
В глазах мутилось, пот тёк по ресницам и впитывался в пересохшую кожу. Этот с трудом выпрямился:
— Тебе так хочется, чтобы я следовал за ней? — спросил он хриплым голосом, выделив последнее слово, и изогнул вопросительно бровь. — Я правильно понял?
Я различил в вопросе отчётливую, непонятную мне иронию, и потому разозлился ещё сильнее:
— Ты всё правильно понял! Не будет тебе воды! Проходи, не задерживайся!
— Может, ты, раз уж такой обходительный, сам был бы не прочь следовать за ней?
Вопрос прозвучал совсем тихо, но меня словно по голове ударили. Я сделал глубокий вдох и постарался взять себя в руки. Бунтовщик ждал, солдаты по-прежнему не шевелились.
— Да, — через силу выдавил я. — За такой — хоть всю жизнь.
— Слышишь? — повернулся Этот к девушке. Та медленно повернула голову в мою сторону, и я понял, что больше никогда не смогу оторвать от неё глаз...
Как сквозь вату, донёсся голос Этого. Он что-то говорил моей спутнице, но та уже повернулась и устремилась вперёд, плывя прямо над землёй, посередине улицы. Я открыл калитку и поспешил за ней. Знакомые окликали меня, спрашивали, куда я бегу, — но я не отвечал. Что за смысл говорить с теми, кто не замечает самого прекрасного в мире. Никто из них не видел моей любимой.
