— Какую тебе женщину надобно, привереда? — благодушно спросил Господь у Адама, ощущая прилив вдохновения. — Крылатую? Шестигубую? С массажными щупальцами? Давай, заказывай, не стесняйся. Я тебе сейчас такой эскизик предложу — это будет что-то с чем-то…
— Нет-нет, — поспешно замахал руками Адам, — не надо с чем-то, лучше чтоб была такая как я. Двуногая. Беспёрая.
— Да мне за тебя до сих пор стыдно, — буркнул Господь. — Сотворить по своему образу и подобию — это всё равно что расписаться в отсутствии фантазии. Вот она, к примеру, — другое дело. Шедевр в своём роде.
Смущённая Лилит благодарно полыхнула.
— Ничего, меня и такое устраивает, — Адам удовлетворённо оглядел своё тело. — Лишь бы мы с женой естественно выглядели… — он покосился в сторону скульптурной композиции, — хм… в любой момент.
Господь ехидно улыбнулся.
— Если сделаю жену в виде точной твоей копии, то, боюсь, меня не поймут. И в первую очередь ты сам — в некоторые моменты.
Адам озадаченно поднял брови и задумался. Чем дольше он думал, тем более причудливые и неприятные картины возникали у него в голове.
— А что если взять меня за основу и внести несколько символических изменений? — вдруг осенило его. — Ну, скажем, так…
Адам отлепил маленького себя от изогнувшейся в экстазе фигурки Лилит и начал ковырять глину прутиком.
Господь беззвучно ахнул; от такого святотатства у него перехватило горло.
— Положи на место сейчас же! — проревел он, как только обрёл дар речи. — Это же произведение искусства, чурбан ты эдакий!
Ещё не затвердевший и изрядно покорябанный Адам выпал из рук мужчины и шмякнулся на лежащий в траве камень. Рассвирепевший Господь подобрал с земли чуть помятую, но невредимую фигурку, сдул с неё песок и ткнул дрожащему Адаму в лицо.
— Вот такой она и будет, — мстительно заявил он. — Сам захотел.
Адам расширенными глазами осмотрел будущую жену и тихо застонал.
— А как же фантазия, право на самовыражение? — сделал он неуклюжую попытку подольститься.
— Никакой фантазии, — отрезал Господь. — Будет одна голая реальность.
— А я? А мне? — пискнула всеми забытая Лилит. — Я тоже мужа хочу. Примерно такого же, как я.
Адам и Господь обернулись в её сторону, наткнулись на жалобный взгляд жёлтых глаз и почувствовали уколы совести.
— Хорошо, сначала тебе, — буркнул, остывая, Господь. Одним щелчком он сменил глину на комок чистого пламени и крутанул гончарный круг. Под божественными пальцами огонь извивался как живой; со стороны казалось, что он сам собой переливается в задуманную форму.
