Дорога после Тимбо постепенно превратилась в тропинку. Мы стали теперь настоящими исследователями.
Изменилась и местность: она стала неровной, за подъемом следовал спуск, за спуском — подъем. Выйдя из Тимбо, мы вынуждены были подняться на довольно крутой холм, спустились с него, прошли равниной и снова начали подъем к деревне Даухерико, у которой решили остановиться на ночлег.
Люди и животные хорошо отдохнули, караван шел быстрее, чем обычно, и было всего шесть часов вечера, когда мы достигли этой деревни.
Нас ожидала самая дружеская встреча: сам старшина вышел к нам с подарками. Барсак благодарил, ему отвечали приветственными криками.
— Меня не так горячо принимают в Эксе[38], когда я прохожу там курс лечения, — убежденно сказал Барсак. — Я был в этом уверен: если неграм чего-то и недостает, то только избирательных прав.
Кажется, господин Барсак прав, хотя господин Бодрьер с сомнением покачал головой.
Старшина продолжал расточать любезности. Он предложил нам расположиться в лучших хижинах деревни, а нашу спутницу просил расположиться в его собственном жилище. Этот горячий прием пришелся нам по сердцу, и дальнейшее путешествие уже представлялось нам в розовом свете, когда Малик, приблизившись к мадемуазель Морна, быстро прошептала ей тихим голосом:
— Не ходи, госпожа, умрешь!
Мадемуазель Морна в изумлении взглянула на маленькую негритянку. Само собой разумеется, что я тоже услышал ее слова: это долг всякого уважающего себя репортера. Но их услышал и капитан Марсеней, хотя это и не входит в его обязанности. Сначала он казался изумленным, потом, после короткого размышления, решился.
Он в два счета освободился от назойливого старшины и отдал приказ устраивать лагерь. Из чего я заключил, что нас будут хорошо охранять.
Эти предосторожности заставили меня призадуматься. Капитан — знаток страны черных; неужели и он верит в опасность, о которой предупредила Малик?
Значит?…
Значит, перед сном я должен задаться вопросом: «Кто же прав, Барсак или Бодрьер?»
Быть может, я узнаю это завтра.
Пока я остаюсь в затруднении.
Амедей Флоранс.
«Экспансьон франсез» опубликовала третью статью своего специального корреспондента пятого февраля. По причинам, которые читатель скоро узнает, это была последняя статья, полученная газетой от ее дотошного репортера. Поэтому читатели «Экспансьон франсез» долгие месяцы мучились над загадкой, изложенной Амедеем Флорансом в последних строках его статьи, той загадкой, полный ответ на которую дает последующий рассказ.
