— Однако здесь весело! — засмеялся Есениус, отводя взгляд от котельни.
— Магистр Бахачек уже пришел? — спросил Браге одного из банщиков.
— Совсем недавно, вместе с магистром Кеплером. Их кадушки в левом углу.
— Приготовьте там и для нас. Если можно, рядом с ними.
— Приготовлю все так, как ваша милость желает, — поспешил ответить банщик.
Он ждал от высокого гостя чаевых и старался мелкими услугами расположить его к себе.
Королевские бани отличались еще одной особенностью: если в других банях посетители мылись по двое в одной кадушке, то здесь у каждого была своя, а это было роскошью.
— Сюда, сюда! — раздался в этот момент громкий голос с другого конца бани, который тонул в белом тумане.
Есениус посмотрел в ту сторону. Там рядом с двумя кадушками, вокруг которых суетился банщик, стоял худощавый Кеплер и небольшого роста коренастый человек с круглой лысой головой.
— Ага, вот и наши, — промолвил Браге и направился к друзьям.
Есениус последовал за ним.
Тучный человек с интересом оглядел своими маленькими светлыми глазками вновь прибывших.
— Разрешите вас познакомить, — сказал Браге и представил друг другу обоих ученых. — Его магнифиценция доктор Есениус, профессор Бахачек.
Бахачек крепко пожал протянутую руку и дружелюбно проговорил:
— Сердечно приветствую вас! Я рад, что могу приветствовать вас от имени… — Он хотел было сказать «от имени академии» (так в то время называли университет), но вовремя спохватился. Приветствовать гостя от имени университета в одежде Адама было немного смешно, поэтому он закончил следующим образом: —…от имени муз, которые с приходом вашей магнифиценции, без сомнения, радуются так же, как я.
— Со своей стороны, я выражаю огромное удовольствие, — ответил поспешно Есениус. — Все, что я слышал от обоих ученых мужей, пана императорского астронома Браге и пана императорского математика Кеплера, является гарантией, что встреча с вами будет чрезвычайно полезна для меня.
— Да кончайте вы с этими церемониями, иначе у вас остынет вода! — прервал их Браге и тут же первым полез в кадушку.
Остальные последовали его примеру. Банщик поставил две кадушки рядом, а две другие — напротив, так что Есениус оказался рядом с Тихо Браге, а Бахачек — с Кеплером. Теперь они хорошо видели друг друга и могли спокойно разговаривать.
Вода была приятно теплой, но еще приятнее были заботы банщика: он докрасна натер каждого мочалкой, а потом как следует отхлестал всех по плечам и спине.
