— Нет, Боггс отдал его мне.
— Не тупи! — рявкает она. После смерти Боггса она стала старшей по званию и, естественно, считает, что устройство должно достаться ей.
— Все верно, — замечает Хоумс, —перед смертью Боггс дал Китнисс доступ ко всем секретным материалам. Я сам это видел.
— Почему он это сделал? — Джексон не верит своим ушам.
Действительно, почему? Я вспоминаю события последних пяти минут, и мое сознание не может вместить в себя все эти ужасы — искалеченного, умирающего Боггса, безумную ярость Пита, мерзкую черную волну, проглатывающую окровавленного Митчелла. Я поворачиваюсь к Боггсу; ах, как он нужен мне сейчас! Внезапно становится ясно, что он — и возможно, он один — был на моей стороне. И больше никто. Я вспоминаю его последний приказ...
«Не доверяй им. Не возвращайся. Убей Пита. Сделай то, ради чего ты сюда пришла».
Что он имел в виду? Кому не доверять — мятежникам, Койн, людям, которые смотрят на меня прямо сейчас? Я не вернусь, но он должен был знать, что я не могу всадить пулю в голову Пита. Или могу? И должна ли? Неужели Боггс догадался, что на самом деле я хочу сбежать и лично убить Сноу?
Сейчас мне некогда разбираться, поэтому я концентрирую внимание на двух первых приказах — никому не доверять и двигаться в глубь территории Капитолия. Но как это объяснить? Как сделать, чтобы голограф остался у меня?
— Потому что я выполняю особое задание президента Койн. О нем знал только Боггс.
Джексон мои слова нисколько не убеждают.
— Какое еще задание?
Может, сказать правду? Вряд ли мне удастся придумать что-то более убедительное. Но нужно сделать так, чтобы в моих словах не было даже намека на месть.
— Убить президента Сноу — до того, как наши потери лишат нас возможности вести войну.
— Я тебе не верю, — говорит Джексон. — И, как старшая по званию, приказываю передать доступ к секретным материалам мне.
— Нет, — отвечаю я. — Это будет прямым нарушением приказа президента.
Половина отряда берет на мушку меня, другая половина— Джексон. Сейчас кто-то умрет. И вдруг слово берет Крессида.
— Это правда.. Именно для этого нас и прислали сюда. Плутарх считает так: если нам удастся снять, как Сойка убивает Сноу, война закончится.
Джексон на минуту задумывается. Потом наводит ствол на дверь шкафа.
— А он тогда почему здесь?
Я не могу убедительно объяснить, зачем Койн отправила на такое важное задание парня с неустойчивой психикой, который к тому же запрограммирован меня убить. Джексон пробила огромную брешь в моих аргументах. Это конец. И снова на выручку приходит Крессида.
