Незадолго до четырех Пит снова обращается ко мне:
— Твой любимый цвет... зеленый?
— Да. — Я думаю, как бы поддержать разговор. — А твой оранжевый.
— Оранжевый? — недоверчиво переспрашивает Пит.
— Не ярко-оранжевый. Нежный оттенок. Как закатное небо, — поясняю я. — По крайней мере, ты сам мне так сказал однажды.
— Хм. — Он на мгновение закрывает глаза, возможно, пытаясь представить такой закат, потом кивает. — Спасибо.
Однако следующие слова уже срываются с моих губ:
— Ты — художник. Ты — пекарь. Любишь спать с открытыми окнами. Никогда не кладешь сахар в чай. И ты всегда завязываешь шнурки двойным узлом.
Потом я бегу в свою палатку, прежде чем сделаю какую-нибудь глупость. Например, расплачусь.
Утром Гейл, Финник и я идем стрелять по стеклам домов. Для съемок. Когда мы возвращаемся, Пит сидит в кругу солдат из Тринадцатого, которые хотя и вооружены, но дружелюбно с ним беседуют. Чтобы помочь Питу, Джексон придумала игру «Правда или ложь». Пит говорит о чем- то, что, как он думает, произошло на самом деле, а остальные отвечают, так это или нет.
— Большинство жителей Двенадцатого сгорели при пожаре.
— Правда. В Тринадцатый спаслись меньше девятисот человек.
— В пожаре виноват я.
— Ложь. Президент Сноу уничтожил Двенадцатый, как в свое время Тринадцатый, чтобы устрашить повстанцев.
Поначалу это кажется удачным решением, потом я понимаю, что большую часть того, что тяготит Пита, смогу подтвердить или опровергнуть я одна. Джексон составляет график дежурства. Финника, Гейла и меня она объединяет с солдатами из Тринадцатого. Так у Пита всегда будет возможность поговорить с тем, кто давно его знает. Разговор идет с перерывами. Питу требуется много времени, чтобы переварить самые незначительные детали — например, где в нашем дистрикте люди покупали мыло. Гейл рассказывает о Двенадцатом; Финник знаток обеих Игр — на первых был ментором, а на вторых — трибутом. Труднее всего говорить о том, что связано со мной, хотя мы касаемся самых незначительных тем. Цвет моего платья в Седьмом. Сырные булочки, которые я обожаю. Имя нашего учителя математики. Каждое воспоминание обо мне требует от Пита мучительных усилий. Возможно, все это бесполезно после того, что с ним сделал Сноу. Но мы должны попытаться. Я чувствую, что так правильно.
На следующий день нам сообщают, что нужно снять сложный ролик, в котором будет задействовано все наше отделение. В одном Пит был прав: и Койн, и Плутарх недовольны тем, что «звездный отряд» произвел до сих пор. Скучно и неэффективно. А чего они хотели? Никакого настоящего дела, только дурака валяем с автоматами. Однако от нас требуются не оправдания, а результат. Поэтому сегодня для съемок выделили целый квартал. На его территории есть даже пара активных капсул. Одна запускает пулеметный огонь, другая набрасывает на врага сеть для последующего допроса или казни, в зависимости от предпочтений ловца. Никакого стратегического значения квартал, правда, не имеет — просто жилые дома.
