— Давай помогу, чего мучаешься… Вот ведь какая тугая, зараза!
Я расслабилась, предоставив теперь попыхтеть подруге: ожерелье было новым и застегивалось с большим трудом. В мигающем свете старой дневной лампы отражения в тусклом зеркале казались чем-то нереальным: порхающие по маленькой комнатке девушки в ярких костюмах были больше похожи на эльфиек из сказки, чем на реальных людей. И одна из них смотрит усталым взглядом голубых глаз, которые оттеняют невероятно длинные ресницы. Конечно, если все-таки признать в этом эфемерном существе себя, то понятно, что они — накладные. Но так приятно хоть ненадолго погрузиться в сказку…
Потом спохватилась, что времени остается все меньше, и принялась нанизать на запястья многочисленные браслеты. Вздох облегчения за моей спиной возвестил, что подруге все-таки удалось справиться с китайской бижутерией. Надо было еще чуть подправить лицо. Постоянное мигание раздражало — почему никто не включил вторую лампу? Я щелкнула клавишей выключателя, как на потолке что-то вдруг взорвалось: под дружный визг девчонок свет погас совсем. Ну вот — в темноте макияж получится слишком уж экстремальным. Ну и пусть с ним. Авось зрители прикинут: так ли легко все это дается.
— Быстрее, быстрее! — поторапливала Леля. — Зал заполнен, народ жаждет зрелищ.
Я в темноте нащупала пузатый проигрыватель. Подруга распахнула дверь, выпуская танцовщиц в освещенный коридор. В тусклом луче света я увидела, что кто-то забыл выключить наш походный утюг, и поспешно дернула за вилку: из розетки полетели искры, заставив меня отскочить назад.
— Кира, отдай технику, — Леля решительно отобрала у меня магнитофон. — У тебя сегодня день незадачливого электрика — еще без музыки нас оставишь в самый ответственный момент!
Подруга распахнула дверь в зал и включила проигрыватель: музыка мгновенно заполнила огромное полупустое помещение, рассеивая отголоски нот по коридорам. Искрясь улыбками, мы приступили к несложному танцу, вся прелесть которого заключалась именно в рисунке. Девочки менялись, переходя из одной фигуры в другую. После нескольких секунд страха перед зрителями, который испытывали абсолютно все, танцовщицы расслабились и задвигались свободнее и мягче. Так всегда бывает, у нас, по крайней мере: увлекаешься самим процессом и перестаешь думать о возможных проколах и страхе опозориться. Заключительное па и зал взорвался аплодисментами.
Танцовщицы, сияя, как новые монисты, выпорхнули из зала. Посмеиваясь и делясь впечатлениями от удачного выступления, мы влетели в костюмерную, на ходу снимая украшения. Будет другой танец, другой костюм, другая бижутерия. Привычно быстро переодевшись, девочки выстроились по двое у входной двери. Леля задержалась в зале, видимо возникли какие-то вопросы. Девочки, посмеиваясь, оглядывали друг друга. В этих костюмах мы неуловимо напоминали цыганок… и одновременно новогодние елки. Я не строила иллюзий, что выгляжу иначе. Немного кривое зеркало, составленное из квадратных плит, услужливо отражало невысокую худенькую девушку в сверкающем сценическом костюме. На фоне высоких девушек я немного терялась, поэтому Леля всегда ставила меня впереди, чтобы хоть как-то визуально замаскировать разницу в росте… да и в мастерстве.
