- А какой тут расчет? Подкормила коня, и спасибо ей! Может, заплатить за овес?
Галя умолкла. Конечно, не об этом надо говорить. Сразу не выяснила, о чем неотвязно думалось, и сейчас не может спросить, сколько Виктор собирается побыть дома. У нее интересовались об этом в колхозе.
- Может, с неделю побудет? - строили предположения одни.
- А может, и больше. Раненый же... - рассуждали другие.
Болью и радостью отдавались в сердце Гали их слова. На длительную побывку она, конечно, не надеялась - это понятно было из Викторова письма. Да и коня никто не дал бы надолго. Но хотя бы денек или два...
И когда уже решилась задать мучивший ее вопрос, тихо скрипнула дверь и послышался вкрадчивый старческий голос:
- К вам можно?
Галя сорвалась с постели, подлетела к двери.
- Мои еще спят, - сказала смущенно, но в то же время резковато, не скрывая недовольства.
- Так пускай, пускай себе спят! - сказала бабка, протискиваясь в комнату. - Пускай спят, а я тем временем у тебя, Галька, спрошу: может, мы запряжем этого белого в плуг да вот тут, на огороде, распашем сотку картошки? Скороспелка у нас... Пора копать.
Хоть и хорошо знала Галя свою старую хозяйку, хоть и ожидала от нее всякого, однако такого поворота не предполагала и потому растерялась, не знала, что ответить.
- Хомут у Косого возьмем, на конюшне, - между тем уточняла старая, - а плужок у Митрофана. Я уже с ним договорилась.
Галя смущенно заморгала и, будто ища спасения от такого натиска, перевела взгляд на Виктора. Тот скорее почувствовал ее взгляд, чем увидел, и, чтоб выручить жену, сказал то, чего пока не решался сказать:
- Мне скоро ехать. Да и конь у меня чужой...
- А что ему сделается? - не отступала старуха. - Я же и овса ему торбочку... И еще можно подсыпать...
- Еду я, еду! Только повидаться заскочил! А за овес могу заплатить.
- Чего ж так быстро ехать? Тут вас ждали, ждали...
От голосов проснулся Тимка, раскрыл глаза, глянул на отца и снова закрыл. Руки на отцовской шее немного ослабил.
- Мама! - несмело позвал он и уткнулся в подушку.
С рук матери малыш с любопытством смотрел на Виктора, который уже сидел на краю кровати и спешно, как по тревоге, натягивал сапоги.
- Что, сын? - весело спросил он. - Разбудила нас бабка? Мы б еще поспали...
- А ты правда так скоро уедешь? - с тревогой спросила Галя. И застыла, надеясь, что Виктор не повторит недавних слов, что, может, сказано это было только, чтобы отвязаться от старухи.
