Разговор… Быстрый, неуловимый, тот разговор, когда слова угадываются по движению губ.
— Разгромили.
— Жертвы есть?
— Наверное.
Так разговаривать умеют люди, находящиеся в постоянном напряжении, люди, всю жизнь находящиеся начеку. Автомобиль остановился у типографии. В дверях остановился Энгер.
— Приказ готов?
— Печатается.
И, когда ротмистр Энгер подошел к машине, в дверях появился Иванов.
Лица, полувыхваченные из тьмы, замерли в одном движении, в одной мысли.
Ротмистр Энгер четко сфотографировал взглядом рабочего, скользнул по Макарову и, наклонившись, взял с машины листок.
«ПРИКАЗ
Войскам Новороссийской Области 27 сентября 1919 г.
№ 33
г. Одесса».
Прочел. Потрепал Макарова по плечу…
— Молодец. Старайся!
«Постараюсь. Как же, вовсю», — думал Макаров, накладывая лист за листом.
Энгер, сделав распоряжение, быстро окинул взглядом типографию и, повернувшись, вышел. Иванов, мягко улыбаясь, пошел за ним.
— Софиевская, 19, — сказал Энгер, садясь с Ивановым в автомобиль.
Иванов внимательно рассматривал небо, молчал…
Макаров свободно вздохнул и, схватив пачку отпечатанных приказов, подошел к Кате.
— Ну, идем. Теперь у нас есть пропуск.
— Откуда узнал?
— Да вот, — Макаров похлопал по пачке приказов. Мы несем приказ о мобилизации для распространения его на заводах.
— Ты, наверное, умеешь работать и во сне?
— Конечно, — улыбнулся Макаров.
Глава XV
Случайности, которые могут быть при бегстве коммунистов
Здание знаменитой контр-разведки было раньше обыкновенной гостиницей. Теперь здесь была контр-разведка.
Часовой маячил у ворот и думал горькую думу о проданной чести.
Всей душой ненавидел каждого офицера, входившего во двор, а еще более ненавидел ротмистра Энгера и капитана Иванова. Ненавидел той жуткой ненавистью, которая всегда вызывает мысль о расплате.
И, когда в ворота белые вводили новые жертвы, в его глазах вспыхивало неутолимое желание садануть штыком ротмистра или прикладом обрушиться на голову вечно улыбающегося мягкого капитана.
Так хотелось бы крикнуть:
— Беги!
Но часовые молчали.
Мимо них проходили десятки пленных рабочих, красноармейцев, но часовые молчали, сознавая свое бессилие. Но все-таки ввели в обычай ворота контр-разведки не запирать.
Автомобиль Энгера и Иванова опередил арестованных коммунистов на пять минут.
Шаги двух офицеров заставили вытянуться в струнку часового.
Прошли. Вошли в один из свободных номеров. Грязь. Никакой мебели. Окна с выбитыми стеклами. Исцарапанные гвоздями и карандашами стены.
