К чему снится кровь | страница 75

Кухарка показала на лежащий на столе портсигар, подаренный Николаю Мишелем. Он этой вещью очень дорожил. А после смерти брата и вовсе не расставался, носил всегда при себе. Немыслимо, чтобы он бросил портсигар на полу в подвале. Правда, тот мог вывалиться из кармана…

Все молча смотрели на портсигар, не зная, что сказать. Елизавета Андреевна вдруг заплакала.

Прошло уже три дня, дорогая Полина, а о Николае ни слуху, ни духу. Как будто он испарился. По городу пошли слухи, что все это специально подстроено Протасовыми с целью избежать уплаты долга. Мы, дескать, его покрываем. Ведь это позор! Карточный долг – дело чести. Люди стреляются из-за этого. А Николай сбежал.

Барыня еще надеется, что произойдет чудо и ее старший сын вернется. Все образуется, все объяснится. Но, знаешь ли, душа моя, я почему-то думаю, что мы Николая больше не увидим и никогда не узнаем, что с ним случилось.

Дверь в злополучный подвал велели заколотить, а продукты хранить во флигеле, на льду. Комнату Николая тоже закрыли, ничего там не трогая. Чем закончится эта история, как ты думаешь? Пиши мне, дорогая Полина.

Любящая тебя, Марго».

Евгений так и не сказал Валерии о билетах и поездке, – не решился. Вдруг она откажется? Он не был уверен в ее согласии и не стал рисковать. До отъезда оставалось еще пару дней. Евгений хотел доделать все дела, рассчитаться с клиентами, чтобы ни о чем не думать, просто отдыхать, любоваться морем и прекрасными видами Крыма. В обществе Валерии все это будет вдвойне восхитительным.

Последняя покупка, которую он сделал, – рубин в виде серьги, – заворожила его. Он никогда не видел такого камня. На него хотелось смотреть часами. Поздним вечером Евгений доставал рубин и рассматривал его. Камень словно дышал, – внутри него медленно зарождался огонь, который пульсировал и переливался, то распространяясь до самых краев, то сосредотачиваясь в середине нестерпимо горящей точкой. Вокруг рубина появлялось мягкое и теплое сияние. Если бы Евгений не знал, какими свойствами обладают драгоценные камни, он бы утверждал, что рубиновое сияние согревает.

Ювелир давно нашел покупателя, готового заплатить вдвое больше, чем выложил за камень он сам, но все никак не решался расстаться с рубином. А что, если показать камень Валерии? Она будет в восторге!

Так он и сделал. Утром, подвозя ее на работу, он сказал, что хочет кое-что показать ей. Рубин лежал в овальной кожаной коробочке, выложенной изнутри черным бархатом, как светящаяся кровавая слеза.