Да, это и в самом деле заставляет девушку чувствовать себя подавленной, когда она вдруг узнает, что не всегда может определить, что это не что иное, как подделка. Ну, то есть я хочу сказать, ведь джентльмен может и обмануть девушку, подарив ей какой-нибудь подарок, который и стоит-то всего лишь двадцать франков! Так что, когда на следующей неделе мистер Эйсман приедет в Париж и захочет что-нибудь подарить мне, я заставлю его взять меня с собой в магазин, потому что в душе он тоже заядлый любитель дешевых подарков.
А еще тот джентльмен в ювелирном магазине сказал, что многие известные девушки Парижа покупают себе поддельные драгоценности и что настоящие драгоценности они прячут в сейфе, а на себе носят подделки, что позволяет им и носить драгоценности, и хорошо проводить время. Но я ответила ему, что я считаю, что любая девушка, если она леди, не может даже подумать о том, чтобы настолько хорошо проводить время, чтобы забыть «держаться» за свои драгоценности!
Ну а потом мы с Дороти вернулись обратно в «Ритц» и с помощью коридорного распаковали наши вещи. Этого коридорного зовут Леон, и он и вправду просто замечательный, потому что принес нам восхитительный ланч и говорит по-английски, почти как американец, и мы с Дороти с ним долго разговаривали. Ну и Леон сказал, что нам не следует все время оставаться в «Ритце», но что мы должны по-настоящему увидеть Париж. Ну и тогда Дороти сказала, что в таком случае ей следует спуститься в вестибюль и познакомиться с каким-нибудь джентльменом, который и покажет нам Париж. Ну и через пару минут она уже звонила из вестибюля и сообщала: «Я поймала здесь одну „птичку“ — французского титулованного аристократа, который называется „виконт“, так что спускайся вниз!» Тогда я спросила: «А как этот француз попал в „Ритц“?» Ну и Дороти ответила: «Он зашел укрыться от дождя и не заметил, что тот уже кончился». Ну и тогда я ей сказала: «Все ясно, ты, как обычно, поймала „нечто“ без денег на такси. Почему бы тебе не поймать американского джентльмена, у которого всегда есть деньги?» Тогда Дороти сказала, что, по ее мнению, французский джентльмен должен знать Париж лучше, чем его знает американский джентльмен. Ну и тогда я сказала: «Тебе даже в голову не пришло, что дождя вообще не было», но вниз я все-таки спустилась. Ну и оказалось, что ее виконт и вправду был очаровательным.
А потом мы гуляли по Парижу и все осматривали, и увидели, насколько он божественный. Ну, то есть я хочу сказать, что Эйфелева башня — это божественно и что она намного более познавательна, чем Башня в Лондоне, потому что лондонскую Башню вы даже не увидите, отойдя от нее на два квартала. Но зато, когда девушка смотрит на Эйфелеву башню, она и вправду чувствует, что видит нечто особенное и что такую башню было бы трудно не заметить.
