День зимний солнечной стрелой коснулся моего виска,
И, рикошетом отлетев, пронзил покой вечерний,
Плывущий мыслями о том, чего я так давно искал,
То красным будущим горя, то тлея прошлой чернью.
Чего искал? Чего хотел? Забыто. Птицей в небеса
Оно отпущено, теперь — зима стоит стеною,
Стремясь вечернюю зарю на копья утра нанизать,
Чтоб ночи тёмное крыло чернело предо мною.
Я слышу — гулко, тяжело в печальной полночи пустой,
Как бьётся сердце бытия — на небе ль? под землёю?
Гоняя медленную кровь — поток терпения густой
По венам страха моего, затянутым петлёю…
Одним глотком небытия испито времени вино,
И опрокинутая ночь пуста до звона капли.
Иду, вмерзая в снег судьбы своей забытою виной,
Пока не тронутые тьмой надежды не иссякли.
