При Петре III господствующий класс смог вырвать императорский указ “О вольности дворянской”, согласно которому помещики освобождались от обязательной государственной службы в армии, но оставались владельцами земель и крепостных (дававшихся им прежде именно за службу). Церковь же, как всегда, не выступила против новых привилегий дворянам.
В немалой степени такая позиция РПЦ объясняется преимущественно двумя обстоятельствами. Во-первых, церковь и монастыри стали крупнейшими владельцами земли, угодья которых стали сопоставимы с помещичьими владениями. Они, как и светские землевладельцы, нещадно эксплуатировали крепостных крестьян. (Напомним, что Иисус Христос не выступал даже против рабства.)
Во-вторых, после петровских реформ РПЦ стала верной служанкой царского режима, его опорой. Враг абсолютной монархии автоматически становился врагом церкви, против которого она принимала свои меры. Так, церковь осудила или даже предала анафеме руководителей народных восстаний против самодержавия: И. И. Болотникова, С. Т. Разина, Е. И. Пугачева, а в 1825 г. — декабристов. Не удивительно, что после подавления восстания декабристов появилась триада С. С. Уварова: “православие, самодержавие, народность”, символизировавшая в первую очередь теократический характер государства. Свое усердное прислужничество церковные иерархи оправдывали библейским постулатом: “будьте покорны всякому человеческому начальству” (1 Пет., 2:13).
Служба кесарю, роль обычного чиновничества (при сохранении вербальной претенциозности) вызывали насмешку над РПЦ со стороны многих представителей народившейся интеллигенции. Великий русский поэт и писатель А. С. Пушкин выразил свое негативное насмешливое отношение к религии, церкви и ее служителям в поэме “Гаврилиада”, в “Сказке о попе и работнике его Балде” и др. С его легкой руки попов стали называть “толоконными лбами”
М. Ю. Лермонтов развенчивал религиозные идеи о бренности земной жизни, всеблагом Боге, изображал монастырь тюрьмой, умерщвляющей подлинно человеческие стремления и чувства, создавал образы героев, смело бросавших вызов земному и небесному деспотизму.
Еще дальше в антицерковной и антирелигиозной деятельности пошли писатели и общественные деятели “золотого” ХIХ в., причем многие из них переходили от суровой набожности к полному отрицанию Бога. Среди выдающихся просветителей блистали имена Д. И. Писарева, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского, М. А. Бакунина и др. В. Г. Белинский в то время говорил о прирожденной склонности русского народа к атеизму. Ему принадлежит и следующее заключение: “В словах бог и религия вижу тьму, мрак, цепи, кнут”
