- Приспособились, значит, - засмеялись мы.
- Да, приспособились, человек-то ведь ко всему приспосабливается. .
- А как же случилось, что вас не обычный доктор лечил, а врач из лагеря?
- Вот это-то и есть один из самых интересных случаев, что произошел со мной. - Гусев оживился. - Но начну сначала. Дело было так В 44-м году картошки на полях собрали много. Куда ее девать? Сразу-то всю на фронт не отправишь. Ну и решили на осарках вырыть ямы и хранить ее там. И вот, когда одну яму рыли, - а уж глубоко вырыли, метров около трех, - работник, что в ней находился, позвал вдруг всех нас. А я как раз там был и видел все как есть собственными глазами. Ну вот, позвал он нас, мы к краю ямы подошли, видим - пытается он со дна ямы лопатой какой-то шар поднять. А шар поперечником миллиметров в 180-200 будет, в грязи, и будто бы известью выпачкан. И никак у рабочего с шаром этим ничего не получается: и так он его, и сяк - никак не поднять. Бросили ему лом. И ломом поднять не может. А у шара-то уже видны стали с боков как бы прорези сквозные. Вот он лом-то в прорези эти вбил, подналег, да и скрутил ему голову!
- То есть как "скрутил"? - не поняли мы
- А так Шар-то, оказывается, приделан был к трубе, что под углом примерно градусов в 45 уходила под землю, в сторону кратера - потому его и поднять не могли. Ну а работник ломом шар от трубы той и отломал. В этот момент то ли сам шар, то ли что-то в земле под шаром зажужжало.
- Зажужжало?!
- Да И шар стал греться.
- ?!
- Рабочий схватил его руками и тотчас же бросил - горячий, говорит. И потом в течение минуты у всех у нас на глазах человек этот как бы опьянел говорить стал несвязно, ну буквально как пьяный, потом зашатался и упал на шар, прямо шеей. Из ямы его на веревках вытащили - он без сознания, а шея и руки сильно обожжены. Шар из ямы выбросили. Мужчину позже привели в сознание, но о случившемся он ничего не помнил дня три. После этого у него на руках и шее кожа облезла. Звали этого человека, помню, Романом, рыжеволосый такой. После освобождения из лагеря он уехал, да на родине прожил недолго умер. Жена его еще потом нам в деревню письмо прислала - сообщала о его смерти.
- Что же шар? - с нетерпением воскликнули мы.
- Шар - Старик помолчал - Отец-то ведь мой был сельским кузнецом. Ну вот, пока взрослые вокруг работника суетились, я шар этот взял - и в кузницу. Водой его отмыл и стал пробовать ковать - от шара летят искры длинные и лопаются с треском, и запах при этом неприятный. От ударов грязь совсем отвалилась, и стало видно, что снаружи шар как бы золотисто-серебристый, оплавленный, и в поверхность вкраплены зерна светлого металла вроде цинка. Вид и узор этих вкраплений напоминал соты, но были они помельче и не симметричные. Внутри шар был полым, стенки всего миллиметров в 10, сверху отверстие, миллиметров в 80 поперечником, против него, снизу - остатки обломанной трубы сантиметра 3 диаметром, вдававшейся внутрь шара и приваренной аккуратным тонким швом, а сбоку шара, по всей окружности, шли овальные вертикальные прорези - их было семь или девять. Нигде никаких острых углов - все как бы заглажено. Внутренняя поверхность шара была черная, словно вороненая. И на внутреннем пространстве, между верхним отверстием и боковыми прорезями, друг против друга находились две гравировки, будто бы тонким острым резцом чернение насквозь прорезали до светлого металла.
