Самый большой музей в мире, оснащенный по последнему слову техники, – одна из наиболее оберегаемых тайн на планете. В нем больше экспонатов, чем в Эрмитаже, музее Ватикана и музее «Метрополитен», вместе взятых. Несмотря на столь богатую коллекцию, очень немногим доводилось попасть за тщательно охраняемые стены.
Расположенный сразу за городом, по адресу Силвер-Хилл-роуд, 4210, музей представляет собой массивное зигзагообразное сооружение, состоящее из пяти соединенных между собой отсеков – каждый отсек длиннее футбольного поля. Сразу и не скажешь, что за голубоватым металлическим фасадом кроется столько странного: шестьсот тысяч квадратных футов загадочного мира, в котором есть «мертвая зона», «мокрый отсек» и больше двенадцати миль стеллажей для хранения экспонатов.
Подъезжая в белом «вольво» к главным воротам музея, Кэтрин Соломон была сама не своя.
Охранник улыбнулся:
– Смотрю, вы не футбольная фанатка, мисс Соломон? – Он убавил громкость телевизора, по которому показывали предматчевое шоу.
Кэтрин натянуто улыбнулась:
– Сегодня воскресенье.
– Ах да! У вас же встреча.
– Он здесь? – с тревогой спросила Кэтрин.
Охранник заглянул в бумаги.
– В журнале не отмечался.
– Наверно, я рано приехала.
Кэтрин приветливо махнула охраннику и поехала по извилистому подъездному пути к своему месту на маленькой двухъярусной парковке. Она собрала вещи и напоследок взглянула на себя в зеркало заднего вида – скорее по привычке, чем по необходимости. Кэтрин Соломон унаследовала от предков здоровую средиземноморскую кожу, и даже в пятьдесят лет цвет лица у нее был ровный и смуглый. Она почти не пользовалась косметикой и никогда не укладывала густые черные волосы. У Кэтрин, совсем как у ее старшего брата Питера, были серые глаза и стройное, аристократическое телосложение.
«Вы прямо близнецы», – часто говорили им.
Их отец умер от рака, когда Кэтрин было всего семь лет, и она почти его не помнила. Брат, которому к тому времени исполнилось пятнадцать, начал свое восхождение к статусу семейного патриарха куда раньше, чем ожидалось. Впрочем, он добился этого положения с присущим всем Соломонам достоинством и силой духа. По сей день Питер заботился о Кэтрин так, словно они все еще были детьми.
Поклонники у Кэтрин не переводились, но она так и не вышла замуж. Спутником ее жизни стала наука – она приносила больше радости и удовлетворения, чем любой мужчина. Кэтрин ни о чем не жалела.
