— Откуда вы знаете, что он никуда не выходил из комнаты в течение этих двух минут?
— Моя жена сидела в привратницкой и увидела бы его. Ну и, конечно, это бы все объяснило, и ни господин Дарзак, ни его жена так бы не удивились. Я должен был ему повторить, что в комнату никто не заходил, кроме него в пять часов и вас — около шести. Никто больше не заходил туда и до его возвращения ночью вместе с госпожой Дарзак. Он, как и вы, не хотел мне верить. Я поклялся ему над трупом, который там находился.
— А где был труп?
— В комнате.
— Это был действительно труп?
— Он еще дышал. Я сам это слышал.
— Тогда это был не труп, Бернье.
— Ну или почти труп. Подумайте только, господин Рультабиль, пуля попала ему в сердце.
Теперь Бернье должен был рассказать нам и о погибшем. Видел ли он его? Как он выглядел? Хотя казалось, что для Рультабиля это не так уж и важно. Репортер был занят только одним: как этот человек мог туда попасть, чтобы его убили. Однако Бернье мало что мог добавить. Все произошло очень быстро, а он ведь находился за дверью. Бернье рассказал, что был у себя и уже собирался лечь спать, как вдруг они с женой услышали сильный шум из комнаты господина Дарзака. Это был грохот опрокидываемой мебели и удары в стены.
— Что там происходит? — спросила матушка Бернье.
И тотчас же они услышали голос господина Дарзака:
— На помощь!
Мы у себя в Новом замке этого крика не слышали. Несчастная Бернье едва не потеряла сознание от страха, а он сам бросился к комнате господина Дарзака, стал трясти дверь и кричать, чтобы ее открыли. Борьба в комнате на полу продолжалась. Он слышал прерывистое дыхание двух человек и узнал голос Ларсана, прохрипевший:
— Сейчас я до тебя доберусь!
Затем, чуть слышно, господин Дарзак позвал на помощь жену:
— Матильда!
Было ясно, что он ослабевает в борьбе с Ларсаном, как вдруг раздался выстрел и спас его. Этот револьверный выстрел испугал Бернье меньше, чем раздавшийся почти одновременно крик. Можно было предположить, что закричавшая госпожа Дарзак смертельно ранена.
Бернье не мог объяснить себе ее поведение. Почему она не открыла дверь, когда он поспешил к ним на помощь? Почему не оттолкнула задвижку? Наконец, почти сразу же после выстрела дверь, в которую продолжал колотить Бернье, распахнулась. Комната была погружена в темноту. Это его не удивило, так как проблеск свечи, который он заметил под дверью во время борьбы, внезапно погас, одновременно послышался и грохот упавшего подсвечника. Дверь открыла госпожа Дарзак, а ее муж склонялся над умирающим. Бернье крикнул жене, чтобы она принесла лампу, но госпожа Дарзак воскликнула:
