Fata Morgana | страница 29



Не дал счастья мне ваш амулет?»
И в ответе звучало участье:
— «Подожди: этот срок слишком мал!
Чтоб вести с нами речи про счастье,
Ты еще слишком мало страдал…»
……………………………………………
На балконе давно стемнело.
Я вернулся и, вот — сижу…
Уходя, говорил несмело:
— «Провожая тебя, скажу!»
Ты ушла! И с мечтой туманной
Наших слов не могу связать…
Ты ушла… О любви желанной
Как-то так… не пришлось сказать.

Молния

Вся жизнь твоя — как молния… Она
Здесь умирает в недрах черной тучи;
Но в этой мгле, где злее холод жгучий,
Еще живет, на смерть обречена…
В последний раз — порыв молниеносный,
Как гордый взмах орлиного крыла, —
И вновь в душе вспарившего орла
Звучит победно гимн многоголосный!
Разорвана густая пелена:
Сквозь клочья туч, ты видишь, небо блещет…
Твоя душа, как молния трепещет,
Твоя душа от смерти спасена!

«Еще немного, и вечность разом…»

Еще немного, и вечность разом
Поглотит все, чем мы так гордимся…
Напрасно будет бороться разум:
Мы к прежней жизни не возвратимся.
И око Смерти, сверкая властно,
Заглянет в очи отжившей жизни:
С последним вздохом слетит бесстрастно
Привет последний земной отчизне…
Нас утешают и учат: верьте —
Грядущей жизни вас ждет начало.
О, если б только за тайной Смерти
Нас новой жизни не ожидало!

«На лыжах мы к озеру вышли, где ели…»

На лыжах мы к озеру вышли, где ели
Крутою стеною с откоса сходили;
А в небе лучи золотые горели,
Рассыпавшись блестками радужной пыли…
Вдали — небольшой островок, на котором
Вчера были вечером, в сумерках, мы же:
Два узеньких следа мудреным узором
По ровному снегу оставили лыжи…
Кругом — никого: только мы да олени;
А мы — точно два дикаря-печенега!
Мохнатые ели отбросили тени,
И ветки их гнутся под тяжестью снега.

«Мне снился сон… Я умирал… Росла…»

Мне снился сон… Я умирал… Росла
Немая тьма… И медленно оттуда
Ко мне звезду хрустального сосуда
Как бы Рука Незримая несла.
И стало ясно: Кто-то в чашу эту
Был должен влить лучистого вина,
Чтоб до краев она была полна
Живою влагой — даром жизни свету.
И в светлой чаше, радостно дыша,
Теперь вино струилось и алело…
И стало ясно: чаша, это — тело,
Где вновь живет бессмертная душа.

Числа

Еще великий Пифагор,
Отец древнейшей теоремы,
Учил, другим наперекор,
Не верить в то, что числа немы…
Гармония небесных сфер,
Звучанье арфы, шелест ветра, —
Во всем он находил пример
Своим воззреньям геометра.
И мы, чрез много сотен лет,
Стоим почти у той же грани:
Числом, измерив путь планет,
Мы ждем от чисел новых знаний…
И, если людям суждено
Проникнуть в мировые дали,