Провела по лепесткам и покосилась на безмятежного супруга. И на что сейчас, интересно знать, согласилась?
Медленно кивнула своим мыслям и вдруг вспомнила оставленную Сэйном белую розу. Живую… Которую по незнанию взяла. Как уже поняла, ничего просто так Олли не делает. И для чего он тогда ее оставил?
Как и любая огненная, танцевать я любила, а с хорошим партнером танец превращался в маленькое чудо. Муж отлично умел двигаться и просто великолепно меня чувствовал. Еще при первых звуках вальса я потерялась в глазах супруга. Если вначале водная гладь была спокойна, ласкова и безмятежна, то с нарастанием звука, который заставлял струны души трепетать в такт с ней, в голубой радужке вспыхивали искры, зрачок трепетал, то округлялся до нормального состояния, то вытягивался почти в нитку. Завороженная этим зрелищем, я не могла отвести взгляд. Не только глаза менялись, на скулах и лбу начали проступать синие чешуйки. Посмотрела на его руку, обхватившую мою ладонь, и вздохнула. Синие когти тоже присутствовали.
– Вейл, – решительно поглядела на мужа, – скажи, а как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – недоумевающе вскинул брови рыжий. – В связи с чем интересуешься?
– У тебя в последнее время слишком часто изменения стали происходить, – покачала головой я.
Отошла на пару шагов, присела в реверансе. Вейл потянул меня за руку, привлекая ближе, покружил, подкинул в воздух, поймал и аккуратно опустил на пол.
– Ты про когти и чешуйки? – широко улыбнулся, продемонстрировав еще и клыки.
– О-о-о, – уважительно протянула. – Теперь еще и про зубки.
– К чему ведешь? – напрямик спросил муж.
– Не могу ничего говорить с точностью, – осторожно начала я, – но, кажется, не за горами вылет твоего дракона.
Ринвейл вскинул бровь, только этим выказав удивление, потом произнес:
– Теперь понятно…
– Чувствовал? – Отступила согласно фигуре танца.
Цай Тирлин молча кивнул головой. Все верно. Это невозможно описать. Никакими словами. Мы просто чувствуем, вот и все.
Так как мы были супругами и ввиду особенностей этого вечера, количество танцев с одним партнером было ненормированным. Потому мы с мужем долго и с удовольствием кружили по залу. Конечно, временами останавливались передохнуть и чего-нибудь выпить. Несколько раз подходили ледяные, но цветы я не принимала, и никто не настаивал.
Во время одной из пауз, когда вышли на улицу, чтобы полюбоваться на расцвечивающие небо огни фейерверка, перед нами появился Оллисэйн.
