— Извини, мужик, у меня проблемы сегодня, — шепчу и, подхватив тело, волоку к подвальной двери.
Она не закрыта, а могла быть на замке. Сперва стоило проверить дверь, мелькает мысль, а после на людей бросаться. Не будь мудаком, ругает меня мой же мозг. Мудак — это не Буревестник, это труп.
Дверь не закрываю плотно, чтобы в подвал проникал свет. В подъезде слышны шаги, и я замираю над телом. Слышно, как ползет лифт. Мудак я везучий. Затыкаю водиле рот носовым платком и связываю руки ремнем, который выдергиваю перед тем из его же брюк. На ладонях у бедолаги знакомые наколки. Надеваю маску и хлопаю мужика по щекам. Мужик дышит, он не мясо еще, а человек. Открывает глаза и понять не может. Я бы тоже не понял.
— Понимаешь, что я говорю? — спрашиваю шепотом.
Мужик кивает.
На нем пиджак, и я нахожу в пиджаке ключи от тачки.
— Я у тебя машину на ночь позаимствую. О’кей?
Мужик кивает.
— Не будешь вопить, если кляп вытащу?
Мужик кивает.
— Я снимаю с себя ответственность за твою жизнь, мужик, — говорю, достаю ТТ и навинчиваю глушитель так, чтобы водила видел. — Не ори. Хорошо?
Мужик кивает. Выдергиваю из его рта носовой платок. Водитель кашляет и отплевывается.
— Тихо ты.
— Никогда не ел носовых платков. Сопли соленые.
С юмором, бедолага. Нравится мне.
— Что тебе все-таки надо, парень? — спрашивает.
— Машина мне твоя нужна до утра, — повторяю я дружелюбно, потому что палец на курке лежит уверенно. — И еще прошу… Заяви об угоне только завтра. Завтра днем ее тебе уже найдут. Полдня можно потерпеть. Обещаю, что будет стоять на самом видном месте.
Достаю из джинсов стодолларовую купюру, показываю водиле так, чтобы видел, засовываю в нагрудный карман пиджака.
— Не фальшивые?
— Самые настоящие.
— Прокат с принуждением, но за хорошую плату, — бормочет мужик и не боится. Мне он нравится. — Согласен.
Освобождаю руки водилы от ремня и разряжаю пистолет. Свинчиваю глушитель. Мужик поднимается, кряхтя, и отряхивает брюки. Я достаю пачку сигарет из куртки и предлагаю водиле. Он берет сигарету и прикуривает от зажигалки.
— Ничего не имею против. Приятно поболтать с хорошим человеком. За сто баксов можете, молодой человек, и покататься. За такие деньги у меня нет причин вам не верить.
— Как вы себя чувствуете? Прошу прощения за причиненные вам неудобства.
— Ну что вы, молодой человек… Бывает хуже. Можем подняться ко мне и чайку попить.
Это уж слишком. Я весь как пружина. Мужик, видать, тертый. Я готов его вырубить. Мог и в чувство не приводить. Но мочить людей за теплую ночевку — это беспредел.
