Утром первого мая Анечка зашла за подругой – между ними было уговорено, что они ради маскировки направятся на вокзал, как бы на электричку, а там их уже и подберет Гена на машине.
Но Геннадий, корректный молодой человек с зализанными височками, приехал не один. С ним рядом сидел высокий блондин в кожаной куртке – явно специально приглашенный для Ани кавалер. Она смутилась – мужчина, представившийся Захаром, показался ей слишком старым, слишком серьезным, у него даже лысина на макушке виднеется! Анечка оробела и хотела уж дать задний ход, но Жанка нечувствительным толчком впихнула подружку в салон, уселась сама и, прежде чем автомобиль тронулся с места, привычным жестом выудила откуда-то бутылку. Вся в разноцветных этикетках и медалях, она полна была темной, приятно пахнущей травами жидкостью. Жанна лихо глотнула прямо из горлышка, чем вызвала нарекание Гены:
– Лапушка моя, что за дворовые ухватки! Будь послушной девочкой, возьми стаканы в бардачке. Захар, передай девочкам стаканчики, пусть пока разомнутся!
Стаканчики были из красного прозрачного пластика, и рдеющими губами Анна пригубила незнакомое вино. Оно оказалось совсем не крепким, но очень сладким. Скоро ей стало весело, смущение рассеялось, и она подхватила веселую песенку, которую мурлыкала Жанна…
– Поедем с музыкой! – одобрил Геннадий, нажал кнопку маленького магнитофона, и из динамиков грянуло двухголосие популярного зарубежного дуэта. Жанна подпевала по-русски:
Не смотри на меня, братец Луи-Луи-Луи,
Не нужны мне твои поцелуи-луи-луи,
Говоришь, что прекрасна – я знаю-знаю-знаю,
Я всегда хорошо загораю…
В песне слова были, конечно, другие, Анечка, готовившаяся к поступлению на факультет иностранных языков, не могла этого не знать, но и немудрящая версия Жанночки нравилась ей, как-то соответствовала бесшабашному настроению этого майского дня.
До дачи домчались с ветерком, и там Захар проявил себя во всей красе. Он оказался душой компании – мастерски жарил шашлыки, травил байки из своего охотничьего репертуара и солоноватые анекдоты, ухаживал за Анной, трогательно подкладывая ей лучшие кусочки и щедро подливая вино. Сам он пил мало. Жанна посматривала на новообразовавшуюся парочку с профессиональной гордостью сводни, а Анечка просто млела. Ей, привыкшей к обществу крикливых, бесцеремонных ровесников, ухаживания Захара были в новинку и очень пришлись по душе! Правда, она все еще побаивалась, поглядывала в сторону калитки – провожая девчонок, мать Жанны высказалась, не то в шутку, не то всерьез:
