Сочетание трех слов, несмотря на предельную краткость, очень точно отражает индонезийскую действительность, например особенности географического расположения.
Лабиринт проливов и морей Индонезии соединяет два океана — Индийский и Тихий. А ее многочисленные острова и островки образуют как бы понтонный мост, связывающий два континента — Азию и Австралию.
Через Индонезию пролегли одни из самых любопытных в мире физико-географических границ между резко контрастными растительными и зоогеографическими зонами, которые поражают многообразием удивительных растений и животных. Страна лежит в поясе крупнейшего в мире геологического катаклизма, наградившего ее множеством действующих вулканов, которые обладают одновременно и разрушительной, и созидательной силой.
Эта страна лежит на перекрестке путей, по которым переселялись народы, сообщались великие восточные цивилизации, Восток и Запад, проникали и распространялись мировые религиозно-культурные концепции.
В Индонезии мозаичностью и в то же время цельностью поражает не только этническая, но и конфессиональная картина. Сначала острова подверглись мощному, длившемуся более десяти веков индийскому религиозно-культурному влиянию. Начиная с XIII столетия индуистско-буддийские учения стали постепенно уступать место исламу, который к настоящему времени исповедуют почти 90 процентов населения страны. Утвердившиеся на индонезийских берегах в начале XVII века голландцы-христиане к концу его безраздельно владели архипелагом. Но христианская религия здесь не привилась, хотя голландское господство продолжалось вплоть до второй мировой войны.
Крупные культурно-религиозные системы в определенные времена сосуществовали, и ни одна из них так и не стала настолько доминирующей, чтобы радикально поломать то, что называется индонезийским образом жизни. Все три были пропущены через сито самобытных представлений о мире, месте и роли человека в нем. Что-то было отсеяно, что-то привилось и хорошо вписалось в местную жизнь.
Индонезия вышла из мощных водоворотов чужеземных влияний, не утратив исконного лица. Она подвела под ними свой собственный, индонезийский, знаменатель. И в этом сказалась ее удивительная по гибкости и емкости способность объединять многообразное.
Изречение Тантулара приложимо и к попыткам правящих кругов Индонезии объединить в государственной идеологии Панчасила веру в бога и социальную справедливость, национализм и интернационализм, добиться сосуществования пережитков феодальных отношений в деревне, засилья западных и японских концернов в промышленности и усилий по развитию государственного сектора в экономике.
