Новый знакомый из-за ее плеча тоже разглядывал фотографию, как бы оценивая свою работу.
— Хорошо получились, правда? Но это и неудивительно — вы ведь очень красивая. Я сделал этот снимок на прошлой неделе. Ну как? Вы меня простили?
Его наглость раздражала Аликс, но вместе с тем ее мучило любопытство.
— Ради бога, скажите, зачем вам все это нужно? — спросила она.
— Я же сказал — чтобы выиграть спор. Так вы оставите автограф? Можете потом забрать его, если хотите.
— Хорошо. Так и быть.
Она быстро подписала «Аликс» и хотела уже прибавить фамилию, когда он остановил ее:
— А не могли бы вы написать «Ваша Аликс» или «Микеле от Аликс»?
— Нет, не могу. И я хотела бы забрать карточку, когда она вам будет уже не нужна.
— Пожалуйста, — согласился он. — Скажите только когда. А как насчет остальной чепухи? Например, когда у вас день рождения? Вам сейчас, наверное, девятнадцать?
— В этом месяце двадцать первого числа мне исполнится двадцать.
— Стало быть, через три недели. А мне будет двадцать один еще через неделю. И еще: вы говорите, что не всегда жили в Италии?
— Да. Когда моя мама заболела и затосковала по родине, отец перевелся в римское отделение и перевез ее сюда. Это было восемь лет назад. А я осталась с папиной сестрой, тетей Урсулой. Она учительница. Я приезжала в Италию на каникулы, но насовсем переехала только после окончания школы, когда папа заболел и я стала нужна ему.
— А когда умерла ваша мама?
— Три года назад… Что это вы записываете?
Микеле оторвался от меню, на котором что-то записывал золоченой шариковой ручкой, и усмехнулся:
— Это для Беппо. Вот, смотрите: английская тетушка Урсула… «Сити и Метрополитэн»… возраст — почти двадцать… в Риме чуть меньше года… А где вы жили с вашим отцом и живете ли там теперь?
— Сейчас нет. У нас была квартира возле Вилла Скьяра, но сейчас я не могу позволить себе жить там. После смерти папы я устроилась в туристическое агентство, но оно вскоре закрылось. Сейчас я как раз собираюсь переехать в однокомнатную квартиру по эту сторону реки, в Трастевере, только… — Но в этот самый момент запоздалое чувство осторожности, проснувшееся вдруг в Аликс, не позволило ей сказать больше. Она встала. — Вот, пожалуй, и все. Большое спасибо за мороженое. Оно было очень вкусное. И желаю вам выиграть пари. А мне действительно теперь нужно идти.
Он тоже поднялся.
— Тысячу раз спасибо. Вы были сказочно добры. Я увижу вас здесь снова? Расскажу, чем закончилось пари, и отдам снимок.
