— Да, — согласилась она, чувствуя твердые мышцы его руки и приятный лимонный аромат его одеколона.
— Время — это иллюзия. Пять минут боли кажутся вечностью. А пять минут удовольствия пролетают, как пять секунд. — В его голосе неожиданно появились хриплые нотки, заставившие ее вздрогнуть всем телом. — Вы действительно намерены отложить то, чего мы оба хотим? Или я должен решить за вас?
Николас повернул ее лицо к себе. От его взгляда у Кресси перехватило дыхание, она закрыла глаза и почувствовала, как он целует ее веки, потом губы…
Внезапно тишину нарушил какой-то необычный звук.
Они оторвались друг от друга, настороженно прислушиваясь.
Почти тут же Николас облегченно расслабился.
— Совсем забыл… это всего лишь Хуанито вернулся с прогулки через щель в двери.
Глядя на ее губы, Николас немного подождал и возобновил поцелуй. Но вскоре какое-то движение за его спиной привлекло внимание Кресси. Она посмотрела, что это, и закричала от ужаса.
Черный кот, которого она уже видела раньше, притащил на ковер комочек взъерошенных перьев. Невыносимое зрелище!
Николас глянул через плечо.
— Боже… этот проклятый кот!
Они оба вскочили с дивана, и тут же самодовольная ухмылка Хуанито сменилась настороженным взглядом.
— Сейчас я ему задам, а вы посмотрите, как там птица, — велел Николас и бросился за котом.
Но тот уже успел схватить свой трофей и пулей умчался под укрытие заваленного книгами стола.
Николас пустился в погоню. Он нырнул под стол, но безуспешно — Хуанито улизнул у него прямо из-под носа и оказался вне досягаемости. Вылезая из-под стола, Николас ударился о его край и принялся с проклятиями потирать ушибленное место.
— Это бесполезно, — сказал он. — У нас такое случалось и раньше. Он передвигается со скоростью молнии, проклятый котяра.
— Но птичка еще жива, — простонала Кресси, когда кот продемонстрировал свою удаль, выскочив из засады и промчавшись мимо нее. На сей раз в качестве укрытия он выбрал местечко на камине за корзиной с сухими цветами.
— Очень сомневаюсь, — возразил Николас. — Наверняка она умерла от страха. Не думайте об этом, Кресси. Знаю, это ужасно, но кошки таковы. Не берите это в голову. Уйдем отсюда в мою комнату.
Он нежно обнял ее, прижавшись к ней лицом и нежно погладив щеку. Но очарование было уже разрушено. Кресси не могла забыть о том ужасе, который птичка испытывает в лапах своего убийцы.
Отстранившись от Николаса, она произнесла:
— Думаю, мы должны сказать друг другу «спокойной ночи». Это был длинный день, и я устала.
