Мужчина и женщина обменялись взглядами.
— А когда охранники прослушивают записи? — спросила женщина.
— Ну, например, когда они видят, что совершается преступление.
Оба с облегчением перевели дух.
— И сколько времени хранятся пленки? — поинтересовался мужчина.
— Если их не изымают, то старые записи автоматически уничтожаются каждые сорок два дня.
Их облегчение стало еще заметнее. Дамьен невольно улыбнулся.
— Послушайте, — весело сказал он, — вы еще не были в саду на крыше?
— Нет, — ответил мужчина, — но это одна из причин, которая заставила нас выбрать ваш дом. Мы работаем в деловом центре и не хотим каждый день торчать в пробках. А если мы вдруг понадобимся ребенку, то будем поблизости.
— Мы уже договорились насчет няни.
— А сад — прекрасное и безопасное место, где наш малыш сможет играть.
— В большинстве здешних домов и слышать не хотят о детях.
— Или эти дома не предназначены для детей.
— Но этот дом как раз то, что нам требуется, — хором закончили счастливые будущие родители.
Дамьен засмеялся.
— Я рад. Очень рад. — В этот момент лифт остановился и дверь открылась. Дамьен посторонился и пропустил пару. Мужчина придерживал жену так бережно, словно она стеклянная и по выходе из лифта может разбиться. — Рад был поговорить с вами, — сказал Дамьен.
Молодые люди помахали ему на прощание и ушли.
Створки закрылись, и лифт поехал дальше. В этом доме мало детей. Проектировщики советовали Дамьену забыть о детях, потому что никто не захочет растить ребенка вблизи от района трущоб, но инстинкт подсказывал ему обратное. Он и сам не отказался бы растить здесь своего сына. Внезапно он снова подумал о Фредерике… и Эме. Казалось, на мгновение все застыло — его сердце, лифт и весь мир. Но затем он понял, что остановился только лифт, готовно распахнувший ему свои двери.
Покачав головой, Дамьен вышел в гараж и направился к машине. Его настроение улучшалось с каждым шагом. В кармане джинсов Дамьена лежала эластичная лента, предназначенная для спортсменов в очках.
— По-моему, грандиозная идея, — заявил Дамьен, к вящей досаде Фредерики.
— Конечно, ведь не вам придется строить эту штуковину, — пробормотала она.
— С чего вы взяли? Я обязательно буду помогать! — подбоченившись, ответил Дамьен. — Мы все будем помогать. В конце концов, именно поэтому платформа и называется командной.
Ребятишки захлопали в ладоши и запрыгали на месте. Большинство понятия не имели о том, что такое командная платформа, но зато все понимали, что такое парад. Мать, предложившая эту идею, широко улыбалась; белые зубы на ее темном лице казались пугающе ослепительными.
