Наконец-то наступил вечер!
Молодые маги, отошедшие от ментального вмешательства в ауру, потихоньку подтягивались в столовую. Для Ренека этот период размышлений не прошел зря: кое-какие мысли были, но он не стал их сразу озвучивать при всех. Вместо этого он зашел в комнату к братьям и задал вопрос, что называется «в лоб» : «ДРРамх, кого ты любил, так, что тебя сослали в СВУМ?»
— С чего ты решил, что сослали? — вскинулся РРамх, ДРРамх же молчал.
— Послать обоих наследников правящего степью рода в человеческий университет с принесением впоследствии клятвы невмешательства?
— Ты прав, посылали меня одного, — глухо сказал ДРРамх. — Но брат не захотел оставить меня одного в университете и пошел против рода. Отец смирился, но мы знаем, что он потребовал от матери рождения третьего ребенка. Это может быть смертельно для нее, но ради сохранения власти за нашим родом они пойдут на это.
— Вот почему вы с особым упорством изучали целительство, что для орков несвойственно. — потрясенно произнес Ренек, но настойчиво повторил свой вопрос: «Так все-таки, почему?»
— В степи к нам прибилось несколько человеческих семей, они пострадали от тварей из-за полога. Отец разрешил им покочевать с нами, пока мы не подойдем ближе к территориям людей, тогда они, подлечившись, смогли бы безопасно присоединиться к человеческому поселению.
Мария была дочерью одного мужчин, лишившегося жены в стычке с тварями. Именно она выхаживала пострадавших. Подозреваю у нее сильный целительский дар, тогда я еще не умел читать по ауре силы человека, но ауру ее я запомнил. Позднее в университете, я убедился в этом.
Отец узнал о наших отношениях случайно, — ДРРамх ронял скупые фразы, — он очень любил нас с РРамхом и поэтому не выгнал меня с рода, а отправил учиться. Единственное что он не учел, что РРамх поедет со мной. Хорошо хоть не тронул людей, а быстро, изменив маршрут кочевья племени, отправил их в людские поселенья. Я чувствую Марию и знаю: она учится в другом университете, на целителя. Все равно мы будем вместе.
Думаешь почему я ему это рассказываю? — орк взглянул на брата. — Да наш Ренек уже лет пять как неравнодушен к нашей Джиль: об этом может кто и догадывается, а я знаю точно! Ощущаю!
— Ясно, мои догадки относительно разросшихся ментальных сорняков подтвердились. Пошли к Ильгейсу!
И ребята спустились на первый этаж, но застать Ильгейса одного не получилось: выясняется все, кроме них, уже сидели внизу и уплетали остатки провизии, принесенной братьями в обед.
