— …благо, дети у нас уже есть.
Вот теперь улыбочка наклеена как следует. Правда, доверия она явно не внушает, потому как глаза у Ринки на мокром месте. Её вот-вот прорвет, а расстраиваться ей нежелательно, все же… На каком там мы месяце? И она как раз об этом:
— Я надеюсь, ты возвратишься к сроку, да?
— Ну что ты, девочка! Конечно, я тебя лично отвезу в «родильню». Не сомневайся.
Сам я сомневаюсь, и она, пожалуй, тоже. Но хоть, слава Мировому Свету, доверяет версии о том, что я в эпидемиологическом отряде. Мы обнимаемся. Все-таки хорошо, что сигнал застал меня дома, есть время на все эти обнимашечки да поцелуйчики. Подходит очередь детей.
— Ты на войну, папа? — спрашивает Гай даже с некоторой надеждой.
Я треплю его по чубчику.
— Нет, сынок, ты что! Ведь папа у тебя просто доктор. Буду лечить больных. Там, сын, у многих «бо-бо».
— Ладно, лечи их побыстрей.
Киваю:
— Я быстро справлюсь, не волнуйся.
— Хочешь, я тебе дам мой «зубоскал»? — спрашивает Гай. Явно видно, что с драгоценным танком ему расставаться не хочется ни в жизнь, но ведь любимому папе нужнее, правильно?
— Не, Гай, — успокаиваю, — не надо. Там у меня, может, будет настоящий.
— Правда?! — глаза у сына блестят. Отныне он мне завидует. А вот Рада, та уже в слезах. Как всякая маленькая женщина, она очень чуткая, да и мама как ни сдерживается, но все же смахивает слезу.
Поднимаю дочь на руки.
— Тебе привезу чего-нибудь интересное. Обещаю.
Она молча кивает. Потом вспоминает:
— Знаешь, папа, а мне скоро уже в школу.
— Ну, к твоей школе я уж точно вернусь.
Тут я говорю уверенно, потому что, в самом деле, до школы ей еще года два, а то и все три, в зависимости от наладки Департамента Образования.
А вот теперь…
Вот кто действительно расколол все мои трюки с эпидемиологией, так это мама. Она меня насквозь видит. Благо, еще и понимает. Ну конечно, насчет подробностей, то есть тропиков, все-таки не догадывается. Тут и сам Выдувальщик ногу сломит докумекать. Потому я спокоен. Более потому, что она меня никогда не выдаст. Человек, проверенный временем. Обнимаю ее молча. Мама почти глухая. Стала такой после бомбардировки города пять с половиной годков тому, когда она не смогла добраться до убежища вовремя. Повезло, можно сказать. Благо, то были простые фугаски, а не атомные или химические. Но вот что странно: мама почти оглохла, а на гитаре может играть по-прежнему. Умница она у меня. Может, кому-то из детей музыкальный слух передастся? Хотелось бы.
