Гош пожал плечами и повел это чудо в кафе.
Когда к ним подходила официантка, она споткнулась о выставленную в сторону Ленину ногу. Потеряв равновесие, образцовая работница общепита толкнула стоящую перед ней тележку с горячими блюдами, которая, успешно докатившись до соседнего столика, пролилась горячими блюдами на посетителей.
Дальнейшая цепь событий сложилась весьма причудливо. Ошпаренным людям вызвали «Скорую помощь», которая, подъезжая к кафе, зацепила одну из стоек, поддерживающих козырек при входе. Тот благополучно упал на зевак, вышедших поглазеть. Видя, что количество пострадавших возросло, врач вызвал подмогу. Пока же тех стали укладывать прямо на тротуар. Выбежавшая вслед за Гошем Лена случайно задела официанта Георгия, который разбил подносом стекло.
Прохожие, увидев лежащих среди осколков людей, поддались панике и стали звонить в милицию. Из скорее эмоциональных, чем информативных сообщений дежурный сделал вывод, что произошел террористический акт. Он доложил об этом в краевой центр. Оттуда тут же на вертолете выслали два взвода ОМОНа, которые через полчаса окружили здание, где находилось кафе и, забросав его гранатами со слезоточивым газом, предложили всем сдаться.
Посетители, попав в такой неожиданный переплет, вполне согласны были сложить ложки и вилки и выйти с поднятыми руками, но Лена умудрилась зацепить висевший на стене огнетушитель, который упал, ударился клапаном об пол и приступил к тушению. Пена в нем была высокократная, поэтому когда ОМОН ворвался в помещение и принялся вязать «террористов», многие смогли скрыться за мыльными пузырьками.
Когда все образумилось и под утро всех выпустили, Гош довел Лену до ее дома, наскоро простился, закрыл за ней дверь и убедился в надежности замка. Потом он вздохнул и перекрестился.
«Если у меня и будет жена, то явно не она».
В шесть часов утра в дверь позвонили. Гош выглянул из под одеяла, недоверчиво посмотрел на часы и решив, что так рано может звонить только идиот, стал спать дальше. Но не тут-то было! Звонки продолжились с нарастающей частотой. Лопнувшее, словно воздушный шар на первомайской демонстрации, терпение подбросило Гоша и повлекло в коридор. Мощные междометия и экспрессивные выражения, начав свой путь от глубинных уголков нутра, дошли уже до глотки, когда Гош открывал дверь. На пороге стояла красивая девушка с перекошенным от злости лицом. После того, как она увидела его, ее рот округлился – на смену гневу пришло удивление:
