— Береженого бог бережет.
— Ага. — Она отступила назад, пропуская Ларри и двух других криминалистов.
— Детектив, — сказал я. — Мне очень жаль, что мое расследование привело к аресту одного из…
— Бла-бла-бла. — Джоэлла Томас махнула длинной ладонью у меня перед лицом. — Мне на него плевать, мистер Кензи. Он был из старых копов, со старыми связями. — Она развернулась к тротуару. — Я что, по-вашему, похожа на кого-нибудь из них?
— Совсем наоборот.
Джоэлла Томас была стройной и высокой, метр восемьдесят с мелочью. Одета она была в оливкового цвета двубортный костюм поверх черной футболки. Блестящий полицейский жетон висел у нее на шее на черном нейлоновом шнуре и тоном полностью совпадал с тремя золотыми колечками, красовавшимися в ее левом ухе. Правое ухо оставалось гладким и голым, в точности как ее выбритая голова.
Мы стояли на тротуаре, и набирающая обороты жара испаряла утреннюю росу, превращая ее в еле заметный туман. Было раннее воскресное утро, тот час, когда яппи только-только заряжают свои кофеварки марки «Крапс», а собачники готовятся к выгулу питомцев.
Джоэлла содрала фольгу с упаковки мятных леденцов, засунула один в рот.
— Не хотите?
Она протянула пачку мне.
— Спасибо, — поблагодарил я и взял один.
Она убрала упаковку в карман пиджака. Взглянула на переулок, затем наверх, на крышу.
Я проследил за ее взглядом:
— Прыгун?
Она покачала головой:
— Падучий. Был на вечеринке, решил вмазаться, поднялся на крышу. Сел на краю, ширнулся, посмотрел на звезды. — Она изобразила, как он слишком далеко откинулся. — Должно быть, комету увидал.
— Ой, — сказал я.
Джоэлла Томас отломила кусок булочки, окунула его в гигантских размеров кружку с чаем и отправила в рот.
— Значит, хотите узнать о смерти Карен Николс.
— Ага.
Она прожевала, затем отпила чаю.
— Опасаетесь, что ее толкнули?
— А ее толкнули?
— Не-а. — Она откинулась на спинку стула, наблюдая за стариком, кормившим на улице голубей. Лицо у него было сморщенным и маленьким, а нос — таким крючковатым, что старик очень напоминал птиц, которых подкармливал. Мы сидели в «Кафе де Хозе у Хорхе», в квартале от места происшествия. Здесь подавали девять различных видов булочек, пятнадцать видов кексов, блюда из тофу и что угодно с отрубями.
Джоэлла Томас сказала:
— Самоубийство это. — Она пожала плечами. — Яснее ясного. Убийцей оказалась гравитация. Никаких признаков борьбы, никаких следов рядом с местом прыжка. Черт, да яснее дела и быть не может.
