— А Карен?
На секунду на глаза его навернулись слезы, и он резко, громко выдохнул.
— Господи, у меня из-за нее сердце кровью обливалось. У всех нас. Она жила ради Дэвида. И каждый, кто их видел хотя бы пару секунд, сказал бы то же самое. А когда Дэвида сбила машина, она умерла. Просто телу для этого потребовалось еще четыре месяца.
Какое-то время мы сидели в тишине, а затем я протянул ему письмо Дэвида в страховую компанию. Он машинально взял его и уставился на листок.
Наконец на его лице появилась горькая улыбка.
— «Ф» нет, — сказал он и покачал головой.
— То есть?
Он перевернул письмо, чтобы я мог увидеть текст.
— Второе имя Дэвида было Филип. Когда мы организовали бизнес, он ни с того ни с сего начал посередине, после «Дэвида», но перед фамилией, ставить заглавную букву «Ф». Только на документах и чеках, больше нигде. Я еще над ним прикалывался, говорил, что «Ф» означает «Фуфлыжник».
Я взглянул на подпись:
— А тут «Ф» нету.
Он кивнул, затем бросил листок в ящик стола:
— Наверное, в тот день ему фуфло гнать не особенно хотелось.
— Рэй.
— Да?
— Можно мне сделать копию этого письма и какого-нибудь документа, где есть подпись с буквой «Ф»?
Он пожал плечами:
— Да, конечно.
Еще немного порылся в ящике стола и нашел какую-то записку Дэвида с широким, размашистым «Ф».
Рэй проследовал к замызганному ксероксу и поместил письмо под крышку. Я шел за ним.
— Что-то в голову пришло? — спросил он.
— Я пока и сам не уверен.
Он извлек копию письма из поддона и протянул мне.
— Это просто буква, мистер Кензи.
Оригинал записки он также отдал мне.
Я кивнул:
— А есть какой-нибудь документ с вашей подписью?
— Разумеется.
Он провел меня обратно к столу и достал подписанную им записку.
— Знаете, в чем весь фокус при подделке подписей? — спросил я, переворачивая записку.
— В твердой руке?
Я покачал головой:
— В гештальте.
— Гештальте?
— Подпись надо воспринимать как единое целое, как рисунок, а не как набор отдельных букв.
Взяв ручку, я аккуратно скопировал его перевернутую подпись.
Закончив, снова перевернул листок и показал ему, что получилось.
Он посмотрел, удивленно открыл рот и поднял брови:
— Неплохо. Очень даже.
— И это первая попытка, Рэй. Представьте, что бы я мог сделать, если бы попрактиковался.
Я снова позвонил Девину, разбудив его.
— Ну, как там продвигается дело с мисс Диас?
— Да никак. Женщины — странные создания.
— Ни детектив Томас, ни детектив Степлтон мне так и не перезвонили.
— А это потому, что Степлтон был одним из протеже Дойла.
