Мариль старалась не держать злобу. Ребенком она не жила в роскоши, а когда вышла замуж за Филиппа, на пороге стояла война. Но хотя бы раз — только раз — ей хотелось прожить один день, не беспокоясь о деньгах.
Она нежно провела пальцами по портьерам, осмотрев затем комнату. Мебель выглядела облезлой, деревянные полы — истертыми и тусклыми, ковры изношенными. Но она смотрела на них глазами своей юности, когда приехала сюда погостить к своей лучшей подруге, Тейлор Беллман, и заигрывала с ее красивым старшим братом, Филиппом, который, казалось, вовсе не замечал ее существования. Она представила вечеринки, где столы ломятся от закусок, комнаты заполнены очаровательными элегантными людьми, самой насущной заботой которых являлась одна болтовня.
Но война изменила все.
— Мисс Марле, этот мальчишка притащил в свою комнату еще одну тварь. Я не собираюсь убирать по новой. Просто не буду.
Мариль подняла на нее взгляд и вздохнула.
— Я обо всем позабочусь сама, Сьюзен. Не волнуйся.
— Не волнуйся, говорите. Все, что мне осталось — одни заботы. Но нет, она говорит… — голос Сьюзен затихал по мере того, как она спускалась в холл.
Мариль вздохнула еще раз. Старая Сьюзен находилась с Беллманами с самого рождения. Она не знала точно, сколько ей лет, но предполагала, что около шестидесяти, может быть, больше. Перед концом войны Тейлор предоставила Сьюзен свободу, но она осталась прислуживать «Маста» Филиппу, его жене и их детям. Она отказалась от жалования, которое, по закону, должна была получать, поэтому все эти годы Филипп переводил его на банковский счет на ее имя. Это была преданная старая служанка, и дети любили ее, но Мариль всегда считала ее слегка деспотичной.
По дороге из комнаты Мариль взяла почту, просмотрела и сунула ее в карман передника, решив прочитать позднее.
Как она и думала, Мариль нашла сына в его комнате со щенком-дворняжкой, оба они прятались под кроватью. С ними была и его сестра Меган Катрина.
— Вылезайте, все, — приказала Мариль. Она подождала, пока они повозились, поворчали и вылезли наконец, встав перед ней с робко опущенными головами.
— Что ты знаешь о домашних животных в этом доме?
Девятилетний Мартин Филипп посмотрел на свою младшую (моложе только на десять месяцев) сестру, потом ответил:
— Нам нельзя держать их, потому что из-за них Алистер кашляет и чихает.
— А когда вы не слушаетесь, то что тогда?
— Тогда все приходится вычищать и выскабливать, — виновато ответила Меган.
