Красовский рассказал жене о своем заявлении, сказав мстительно:
— Пусть все знают, как я могу отстаивать свои творческие убеждения.
— Но это подло, Сергей! — воскликнула жена. — Ты же негодяй! Как же я теперь с тобой могу жить? Может, ты болен?
Беликов пришел к Красовскому после того, как узнал, что тот по почте прислал письмо с заявлением об уходе с работы.
— Сергей Борисович, — сказал Беликов, протягивая ему руку, — я пришел вас обрадовать. Вы набрели на отличную идею, но ее следует осуществлять на несколько ином принципе.
Беликов стал поспешно и радостно излагать, на каком именно.
Красовский, выслушав, надменно ответил:
— Но этот путь нашли вы, а не я. — Свирепо бросил: — В интеллектуальных подачках не нуждаюсь! — Приблизился вплотную, бледный, с обесцвеченными глазами, заявил в бешенстве: — Если бы вы пришли дать мне пощечину за ту низость, которую я учинил, меня бы это менее удручило, чем подобное покровительственное снисхождение.
Беликов вздохнул, покряхтел, потер задумчиво ладонью лысину. Спросил тихо:
— Ну что вы себя так мучаете, Сергей Борисович? Ведь ум у вас баснословно яркий. Талантище редкостный. И такое самоистязание. Почему?
Красовский обессиленно опустился на стул, произнес исступленно:
— Все погубил, все. Себя, жену. — Спохватился: — Но не ту, которая меня теперь бросила, а ту, которая себя не щадила, все ждала, что исполню свои тщеславные обещания, наполню ее гордостью за все бесчисленные унижения, которые я ей приносил.
Беликов смутился, поскреб затылок, спросил застенчиво:
— Может, я некстати зашел? Извините, не терпелось поделиться с вами вашим же успехом… — И, еще больше сконфузившись от двусмысленно прозвучавшего слова «успех», неловко поправился: — То есть перспективностью направления вашего искания. — Выпрямился, сказал требовательно. — Значит, так! Имеется договоренность с инстанциями. Для вас персонально оборудована лаборатория на полигоне, вы зачислены в штат с повышенным окладом на все время проведения вами работ. Я за вас дал согласие.
Бодрясь и еще показно сопротивляясь, Красовский осведомился:
— Но школа-десятилетка там имеется? У меня, извините, дочь. Жена меня бросила. Но дочь в меня верит, осталась верной отцу. — И, обернувшись, повелительно произнес: — Соня, скажи ему, что ты матери про меня сказала?
К Беликову подошла худенькая белокурая девочка с косичками, завязанными ботиночными шнурками, и строго произнесла:
— Я вам сейчас про папу главное сообщу, то, что вы не знаете.
