Полноценная военно-морская это не причал, куда кораблики швартуются. Это мощная инфраструктура со складами и ремонтно-восстановительными мощностями, которые требуют серьезнейшего тоннажа регулярных поставок. То есть, даже если накрутить там мощную крепость, толку с этого не будет. Без постоянной и живой связи с остальной державой такой порт просто парализует. А потому ставить его на границе с Германией феерический бред. Торговый порт, да, там был нужен. Но никак не военный, а если и военный, то максимум — опорная передовая база и не более.
В общем, очевидные вещи. Даже людям далеким от этой темы. Поэтому, очень скорое не выдержав, Император стал задавать вопросы. Без агрессии. Без напора. Просто очень неудобные и точные. И полковник посыпался. Быстро-быстро. Потому что не знал, что отвечать. Поначалу-то он пытался убеждать Николая Александровича в своей правоте. Но вскоре «поплыл» и попытался «соскочить», «переведя стрелки». Его постарались поддержать и прикрыть товарищи. Император стал задавать вопросы уже им. И пошло-поехало. Увлекся. Алексей Александрович же все это время по большей степени молчал и тяжело пыхтя наблюдал за происходящим. Аккурат до того момента, как раздраженный племянник не соизволил обратить на него внимание и не стал мучать уже его.
Прекрасно понимая, что начальник Морского ведомства не обязан владеть всеми деталями, Николай Александрович мучал дядю на общие темы. Как да что, да почему. И тот плыл хуже, чем полковник Обручев и вел себя как бестолковый студент на экзамене. Почему бестолковый? Потому что толковый, даже если не знает, что, старается домыслить или, в крайнем случае придумать, предположить. Во всяком случае, пытается. Хотя бы даже и через ответ на другой вопрос, дескать, не так понял. А тут — красное лицо, обильная испарина и чуть ли не паника в глазах. Детский садик, в общем.
— Медика! Срочно позвать медика! — Рявкнул во всю глотку Император, резко прерывая заседание.
— Изволите послать за лейб-медиком? — Осведомился дежурный офицер, влетевший на крики в зал.
— Нет! Любого! И скорее!
— Слушаюсь! — Козырнул офицер и, щелкнув каблуками, вышел вон. А спустя минут десять напряженной тишины в помещение вбежал запыхавшийся врач с встревоженным лицом.
— Ваше Императорское величество, — поклонился он. — Вам плохо?
— Не мне. Моему дяде, генерал-адмиралу Русского Императорского флота сделалось дурно. Полагаю, ему надлежит немедленно приступить к лечению и отдыху при особом питании.
