Инспектор Рейд, который вел дело об убийстве Эвана, оказался пожилым мужчиной с седеющими волосами и очень круглыми карими глазами, придававшими его лицу чуть удивленный вид. Под аккуратно подстриженными усами прятались узкие, тонкие губы. Во всем облике мужчины чувствовались настороженность и сознание собственной силы.
В комнате, где меня допрашивали, находился другой полицейский и еще женщина-полицейский, которая делала какие-то записи. Но я едва заметила их присутствие.
Я хотела поскорее рассказать свою историю. Но сначала пришлось соблюсти все официальные формальности, включавшие ответы на вопросы о том, как меня зовут, где я живу, чем занимаюсь. Все это казалось мне совсем ненужным и неважным. Когда же, наконец, пришло время изложить то, о чем, собственно, я и собиралась рассказать, меня охватило какое-то оцепенение.
Инспектор Рейд опять стал задавать мне вопросы.
Когда я приехала в отель? Сразу ли я пошла в номер к Камерону? Откуда я знала, в какой комнате он остановился? Спрашивала ли я о чем-либо регистратора?
Я попыталась изложить инспектору все по порядку, так как я это помнила, но у него снова и снова возникали различные вопросы, на которые он хотел немедленно получить исчерпывающие ответы.
— Выглядел ли мистер Камерон как-то особенно в тот момент, когда вы с ним разговаривали? Отличалось ли его поведение от того, как он обычно вел себя? — сыпались на меня вопросы полицейского.
— Разумеется! — воскликнула я. — Он прекрасно понимал, как низко поступил со мной. И ему было стыдно. Еще он немного выпил.
— А обычно мистер Камерон часто употреблял спиртные напитки?
Я отрицательно покачала головой:
— Насколько я помню, Эван не любил виски. Странно, но тогда я не придала этому никакого значения!
— Значит, он действительно очень расстроился, раз выпил столько.
— Полагаю, у него была причина! — вежливо ответила я.
— Думаю, что так. — Инспектор прочистил горло. — Скажите, пожалуйста, мисс Ватсон, вы не заметили чего-нибудь странного в комнате Камерона?
— Странного?
— Да. Какой-нибудь беспорядок. Может, он искал что-то в своих чемоданах или в шкафах.
Я снова покачала головой:
— Нет, в комнате было убрано, и я не заметила, чтобы там стояли какие-нибудь чемоданы. Единственное, что в номере говорило о пребывании там человека, так это бутылка виски на столе и цветок на полу.
— Цветок на полу?
— Да, цветок. Но мне кажется несколько странным, что Эван принес его, — усмехнулась я. — Хотя, возможно, эта красная гвоздика была вставлена в петлицу его свадебного костюма. Когда я вошла в комнату, она лежала на полу у дивана.
