— На чем и как? Лыж нет.
— Надо делать их, — не совсем уверенно говорит секретарь и, помолчав, замечает:
— По сведениям тройки, около вас, на устье Ларюковой, имеется лабаз с продуктами. Верно это?
Я предлагаю ему и Ложкину проверить завтра.
Всю ночь я не сплю, обдумывая, что делать, чтобы спасти людей от голодной смерти. По моим вычислениям, получается, что через несколько дней должны подойти оленьи транспорты. На Стрелку, — она от нас в семидесяти километрах, — они уже наверняка подошли. Но на чем до Стрелки добраться?
Утром секретарь аварийной тройки и Ложкин на лыжах отправляются на поиски лабаза. А в полдень в барак вбегает Яковенко с криком:
— Олени идут! Пять нарт…
Через несколько минут заходят Дмитрий Неустроев и старик Пятилетов, которого он привез с Бахапчи.
— К тебе, начальник, приехал на пяти нартах по договору работать. Провиант привез немного с Бахапчи…
На радостях я чуть не расцеловал Дмитрия и Пятилетова, догадавшегося захватить продукты.
— Транспорт теперь есть свой, живем! — радостно кричит Яковенко и тут же предлагает свои услуги: отвезти разведчикам на «Стремительный» часть продуктов.
Утром я уже посылаю Дмитрия за продуктами на Стрелку. Но увы, вернувшись на пятые сутки, он привозит нам лишь куль муки и куль овсяной крупы. На Стрелке продуктов нет, первый транспорт прошел прямо на прииски. Правда, на днях ожидают конные транспорты. Hp он не стал их ожидать и привез то, что сумел достать.
Через несколько дней от плохо ободранной овсянки у многих из нас появляется резь в желудке. По-прежнему в ушах стоит звон, вероятно, от недоедания. Уже конец января. Стоят страшные морозы. По рекам над наледями постоянный туман.
Я опять посылаю Неустроева за продуктами. С помощью Пятилетова и Белова мне удается организовать промывку проб. Первый металл, вымытый в пробах, сразу поднимает у разведчиков настроение.
— Не зря мы здесь промучились, — говорю я, рассматривая пробы.
К нам заглядывает инструктор наших разведок Эрнест Бертин. Чуть заикаясь, он разочарованно говорит:
— А я думал, вы сытно живете…
— Ничего, вот приедет со Стрелки Дмитрий Неустроев, заживем… — успокаиваю я не столько его, сколько себя.
Но увы… Приехал Дмитрий и привез небольшой бочонок абрикосового джема и грубое сукно. Больше ничего на Стрелке нет. Делю варенье на всех разведчиков. Дней пять удается поддерживать силы, но мы начинаем — ненавидеть абрикосовое варенье. Дмитрий снова отправляется на Стрелку. Сам голодный, он и вида не подает, что значат для него такие перегоны.
