У отца Франчески было развито чувство справедливости; увидев результаты труда дочери, он признал, что она сотворила чудо, и его гордости за Франческу не было границ. Фамильные вещи впервые за многие годы приобрели надлежащий им вид, а дом похорошел так заметно, что стоимость его, несомненно, возросла. В результате предпринятых Франческой усилий он стоил теперь гораздо дороже, чем когда-либо. Поскольку дом не был заложен и не являлся частью неприкосновенного наследства, его можно было продать и получить крупную сумму наличными. Графа поразило, насколько практичной и предусмотрительной оказалась его дочь, и он дал себе обещание вернуть ей тысячу фунтов как можно скорее. В мае граф подарил дочери по случаю девятнадцатилетия золотое ожерелье филигранной работы с топазами, которое было изготовлено ювелиром для шестой графини Лэнгли в 1760 году. Однако это ожерелье могло принадлежать Франческе только до его смерти, а затем переходило Киму, поскольку являлось частью неприкосновенного наследства.
Воскресным февральским вечером спустя год после ремонта Франческа стояла в дверях гостиной и улыбалась от удовольствия. Комната выглядела действительно замечательно. Час назад Ким развел в огромном облицованном резным дубом камине огонь: языки пламени весело лизали поленья, а искры красочным фейерверком устремлялись в трубу. Он задвинул шторы, полностью отгородившись от моросящего дождя и сырости холодного вечера, и зажег лампы из китайского жадеита цвета зеленой листвы с абажурами из кремового шелка.
Атмосфера комнаты была очень располагающей. На прекрасной старинной мебели играли веселые отблески пламени. Коралловый цвет стен прекрасно оттенял классические раскладные столы Хепплуайта, большой книжный шкаф от Шератона из красного дерева с инкрустацией из древесины фруктовых пород со стеклянными дверцами и идиллические пейзажи Англии, выполненные в голубовато-зеленых тонах. Они приобрели особую прелесть после того, как Ким сам поработал кистью и обновил позолоту их массивных деревянных рам. Зеленый бархат штор каскадом спадал на пол, закрывая три больших красивой формы окна. Насыщенная зелень бархата придавала комнате особую прелесть. На диванах в живописном порядке были разбросаны кремовые, коралловые и голубые подушки, которые Франческа сделала сама из остатков шелка. В отблесках пламени камина мейссеновское и ведгвудовское стекло из коллекции ее прапрабабушки отбрасывало причудливые пляшущие отражения на мебель.
