— Не тужи, пташка моя, кажется, знаю, как твоему горю помочь. В Симеоновском монастыре настоятельница — родственница моя дальняя, авось не откажет в гостеприимстве.
— Варвара Апрониановна! Милая моя, драгоценнейшая! — Полина пылко сжала руки Манасеиной. — Благодарю, благодарю вас! Век вашего благодеяния не забуду!
— Будет, будет тебе... — Манасеина ласково потрепала Полину по плечу. — Дня через два-три — будь готова, а покуда иди, мне подумать надо.
Полина вышла из комнаты. Манасеина же еще долго сидела, отреченно глядя в окно, за которым плавно и бесшумно падали осенние листья.
16
Вот и наступил последний для Полины вечер уютном раздумьинском доме. Они втроем сидели в гостиной у весело потрескивающего камина. Дамы рукодельничали, Сергей, устроившись за роялем, развлекал их вариациями на тему французских песенок, кои в большом количестве вывез он из завоеванного Парижа. Наконец Варвара Апрониановна многозначительно взглянула на Полину.
— Что ж, дети мои, пора и на отдых. — Манасеина направилась к дверям гостиной, но на пороге обернулась, вопросительно приподняв бровки: — Полина?
— Иду, Варвара Апрониановна. — Полина направилась следом. — Только в библиотеку загляну, возьму что-нибудь почитать.
Поднялся и Сергей.
— Я провожу вас, Полина Львовна.
— Нет, нет, не стоит беспокойства, — вспыхнула Поля.
— Это не беспокойство, а удовольствие. Да и себе что-нибудь подберу.
Дальнейшие препирательства были бессмысленны. И, подхватив под локоток Полину, Сергей увлек ее мимо недовольной Варвары Апрониановны в сторону библиотеки.
— Сергей Михайлович, что это вы позволяете себе! — с напускной строгостью воскликнула Полина, когда они вошли в библиотеку.
Ничего не ответив на ее слова, Сергей плотно прикрыл двери, после чего решительно развернулся в ее сторону.
— Полина! Что происходит? Ты весь вечер сама не своя.
— Вам показалось, Сергей Михайлович, — смутилась Полина.
— Почему-то у меня полное ощущение, что вы меня за дурака держите, — иронично сказал Сергей.
Разгоряченные спором, они стояли в мягком свете свечей друг против друга совсем рядом. Лишь небольшое расстояние разделяло их. Вдруг Сергей шагнул ближе, и она оказалась в его объятиях.
— Заставить тебя замолчать можно, пожалуй, только одним способом, — полушепотом вымолвил он, чувствуя, как начинает тонуть в омуте этих странных восточных глаз.
И опять волшебство повторилось. И опять сладостный яд заструился по жилам, растопляя тело. «Это последняя встреча, последний поцелуй, последняя... ночь», — пронеслось в голове у Полины. Запомнить, остановить эти мгновения или продлить их до бесконечности. Испить из этой горькой чаши наслаждения до дна, до последней предрассветной минуты. Завтра для нее начнется иная жизнь, без него, и будет ли это жизнь? В слепом отчаянии перед расставанием она страстно ответила ему. Ее руки скользили по сильному мужскому телу, как будто она хотела навсегда сохранить, запомнить на своих ладонях его тепло.
