Она вновь хлопнула в ладоши, и на посетителей обрушился ворох самых разнообразных тканей, волны кружев и лент всех фактур, цветов и оттенков.
В результате этого визита у Полины появился свой гардероб: туалеты для балов, платья для выездов и прогулок, для дома и домашних приемов, а сверх того заказан был зимний капот из грандепаля и стеганый шелковый клок. Полина не представляла, сколько все это могло стоить, но наверняка в Казани на эти средства они с тетушкой могли бы прожить несколько лет. Новое испытание ожидало Полину в магазине месье Руче, где была заказана куча самой разнообразной обуви на все случаи жизни, затем кошмар продолжился в модном заведении мадам Тальма, откуда в экипаж перекочевали бесконечные коробки со шляпками, шалями, веерами, перчатками — всеми теми дорогостоящими безделками, без которых в свете не могла обойтись ни одна модная дама. Она почти застонала, когда Сергей нетерпящим возражений тоном потребовал, чтобы она сейчас же надела новую шляпку-шуте, украшенную лентами и плиссированными бейками, а старую небрежно отбросил, заявив, что она ей больше не понадобится.
— Сергей Михайлович, помилуйте, это совсем излишние траты, мне ничего этого не нужно.
— Не полагаете ли вы, сударыня, что моей матушке будет прилично вывозить в свет огородное пугало. Я не позволю вам своим внешним видом компрометировать мою семью. Делайте, что вам говорят...
— Упрямый осел, — тихо процедила сквозь зубы Полина.
— Что? — приподняв соболиную бровь, сверкнул глазами Всеволожский.
— Дети, дети... — закудахтала Варвара Апрониановна. — На нас обращают внимание!
— Я вам очень признательна, — отчеканила Полина, слегка наклонив голову.
— Над вашими манерами тоже придется поработать. Но на сегодня с покупками закончено, — милостиво сообщил он, выходя из магазина.
Усадив дам в экипаж, Сергей уже поставил ногу на ступеньку, как его остановил радостный возглас:
— Всеволожский! Князь Сергей!
— Самарцев! Вот так встреча! — Он радостно улыбнулся другу. — Рад тебя видеть.
— А я думал, ты в Казани. Говорят, там весь город выгорел. Не удивлен: тебя, чертяку, вечно в самое пекло заносит.
— Да подпалило слегка. На пути в Москву встретил Болховского, он сообщил, что ты в отставку подал. Давно приехал?
— Днями, — неопределенно ответил Степан.
— Где остановился?
— В «Европе». Решил зиму в матушке-Москве скоротать, тем более что Тауберг здесь. А вот теперь и ты. Наведаешься ко мне?
— Да. Через час освобожусь и заеду.
