Она поставила чашки в раковину и взяла оранжевое замшевое пальто со спинки стула. На ней были джинсы и бежевый кашемировый свитер. Перед Яном снова стояла прежняя Джессика, если не считать темных кругов под глазами. Она нацепила солнцезащитные очки и улыбнулась.
– Думаю, я лучше поношу их пару дней. У меня вид, как после двухдневного запоя.
– Ты выглядишь прекрасно, и я люблю тебя. – Он ущипнул ее, когда они шли к двери, а она прижалась к нему, чтобы поцеловать через плечо. – Ты даже пахнешь замечательно.
– Все самое лучшее. Туалетная вода «Миль Пье».
По пути в бутик она показала ему дом Астрид и рассказала о ее посещении магазина.
– Замечательная женщина. Очень тихая и приятная.
– Черт, я бы тоже был тихим и приятным с такими деньгами.
– Ян! – Но она только улыбнулась и провела рукой по его волосам. Как хорошо сидеть рядом с ним, смотреть на его профиль, когда он ведет машину, целовать его. Ночью она просыпалась не один раз, чтобы удостовериться, что муж рядом.
– Я приеду примерно к двум, хорошо?
Она посмотрела на него долгим взглядом, прежде чем ответить:
– Ты будешь здесь? Точно?
– Да, детка… Буду. Обещаю. – Ян обнял ее, а она так крепко прижалась к нему, что было больно. Он понимал, что Джессика подумала о том дне, когда его арестовали и он не явился на ленч.
– Будь умницей. – Она улыбнулась и выскочила из машины, послав ему воздушный поцелуй.
Отъехав от бутика, Ян закурил и окинул взглядом корабли в заливе. Замечательный день. Бабье лето уходило, было не так жарко, как несколько дней назад, но небо оставалось ярко-голубым, а в воздухе чувствовался легкий ветерок. Это навело его на размышления о том полудне, пять дней назад. Как будто пять лет прошло. Он по-прежнему не мог понять, как это случилось.
Ян притормозил у светофора, потом поехал дальше, его мысли текли своим чередом. Кольцо с изумрудом, оставленное Джесси в залог. Это потрясло его до глубины души. Он знал, как она относилась к драгоценностям своей матери. Джессика даже не стала их носить. Для нее они были святыней. А кольцо с изумрудом значило для нее больше, чем все остальные украшения. Однажды он заметил, как Джесси примеряла его, и у нее при этом дрожали от волнения руки. Тогда она убрала кольцо обратно в футляр и никогда больше не возвращалась в хранилище. Теперь же она отдала его в качестве залога, чтобы освободить мужа. И Ян подумал о том, о чем никогда раньше не задумывался. Он чувствовал, что любит ее больше, чем до того, как все это началось, и, может быть, Джессика тоже что-то поняла. Для них обоих стало ясно, каким бесценным сокровищем они обладают. Возможно, они начнут обращаться с ним с большей осторожностью. Ян знал только одно. Дни его затянувшегося отдыха были окончены.
