При этом, мне кажется, он был глубоко верующим человеком, не знаю, как у него все это уживалось. Однажды я, уже научившись азбуке и бойко читая все подряд, читала вслух: “Я опять буду у тебя в это же время, и будет у Сарры сын - а обыкновенное у женщин у Сарры прекратилось. Сарра рассмеялась - и сказал Господь Аврааму: Есть ли что трудное для Господа?”. Мне тоже стало смешно - как Сарре. Я прочитала это место отцу. Он сказал: “Не понимаю, что здесь смешного”.
Моих дедушек и бабушек я не знаю - они умерли еще до моего рождения.
Каждую весну мы ходим на ярмарку в Нахичевань. На Георгиевской, где армянская церковь Святого Георга, на пустыре между Нахичеванью и Ростовом открывается огромная ярмарка и длится неделю. Помню качели и карусели, обвешанные и разрисованные какими-то фантастическими животными, кружившимися под орган. Балаган, у входа зазывают народ актеры и клоуны. Покупаем халву и апельсины, квас и всякие сладости.
Через много лет я узнаю, что по приказу Екатерины армян и греков выселили из Крыма и бросили на произвол судьбы в диких степях. Погибли тысячи, а на памятнике императрице в Нахичевани стояло: от благодарных армян. Русские дети, поймав божью коровку, пели: “Божья коровка, полети на небо, принеси мне хлеба, черного и белого только не горелого” - а армяне: “Божья коровка, покажи дорогу в Крым”. Но это все будет потом, а сейчас на ярмарке я ем косхалву - если ее откусить, то оставшийся в руке кусочек сразу от зубов не отлипнет, а будет тянуться, пока его конец не станет похожим на слоновий хобот.
Во время крестного хода нам встречается старуха с мальчиком. Мы с няней идем по улице и поем о Христе. Я вижу, как старуха поспешно накрывает его лицо платком, чтобы он нас не видел. Няня злобно ворчит: “Вишь, чтобы нами не испачкаться!…” Так я впервые узнаю о евреях.
Няня рассказывает, как евреи на судный день устраивают жертвоприношение - мужчины вертят над головой связанного петуха, женщины - курицу и просят Бога обрушить на птицу наказания за грехи молящихся. “Ишь ты, - качает головой няня, - это петух с курицами Христа распяли!” Еще я узнаю про обрезание, и что в момент обрезания кровь у мальчика высасывает какой-то могель. Мне становится страшно. И непонятно, что такое отрезают бедным мальчикам!
Мест, куда я не хочу ходить, все больше. На базаре однажды при мне ловят воровку и начинают избивать. Я с мамой и Нюсей. Мама поскорее уводит нас в сторону, чтобы не смотрели. Через какое-то время мы возвращаемcя докупить то, что не успели. Я вижу, как дворник засыпает песком кровь.
