— Я знаю, что такое локтевая кость, — нетерпеливо перебила она. — Вы сказали, человеческая?
— Да, мэм, я думаю, что это так.
— Но это… это невозможно. Откуда Горнист взял человеческую кость?
Барт слегка пожал плечами.
— Люди терялись и умирали в пустыне.
Кристина оправилась от шока. Она забыла историю первых поселенцев, пересекавших бескрайние просторы пустыни в поисках золота и серебра.
— А… да, конечно… но вообразите только, он лежал где-то там все эти годы.
Барт постучал ногтем по кости, проверяя ее прочность.
— Не так уж много лет, — разрушил он картину, нарисованную ее воображением. — Два или три года, не больше.
Кристина медленно опустилась на стул. Смерть в пустыне семьдесят пять или сто лет назад была как история. Смерть, наступившая менее тридцати шести месяцев назад, была так же мрачна и современна, как трагические заголовки в газетах. Такая смерть дышала на нее холодным ужасом.
— Кто-нибудь пропадал в то время в Монументе? — спросила она.
— Пожалуй, я все-таки выпью чего-нибудь, если это не причинит вам большого беспокойства, — вдруг согласился Барт, хмуро рассматривая кость.
— Конечно.
Кристина вошла в дом и открыла банки с прохладительным соком.
Когда она вернулась, Барт все еще стоял, сравнивая кость со своей рукой.
— Ниже, чем я. Но ширококостный, крепкий человек, — он взял протянутую ему банку, — спасибо, мэм.
— Садитесь, пожалуйста. — Ее всегда страшно раздражала его неизменно корректная вежливость. — Теперь расскажите мне обо всем.
Барт сел напротив нее, положил кость на колени и поднес банку сока ко рту.
— Что вы знаете о партнере Сперджена?
— Партнере? — удивленно переспросила Кристина. — Я даже не знала, что он у него был.
Барт провел указательным пальцем от кончика уха до нижней челюсти, словно выражая свое недоверие:
— Парень по имени Фрэд Бегли? Немного младше вашего дяди, крепыш, нет передних зубов, голова лысая, как яйцо.
Кристину разозлило то, что он не верит ей, она холодно взглянула на Барта и твердо сказала:
— Никогда не слышала о нем. Я видела дядю Сперджена только два раза в своей жизни.
— Только дважды? Собственного дядю? Живя в одной части страны? — сомнение его было еще очевиднее.
— Да, — резко ответила Кристина. — И он мой двоюродный дядя. Как вы, возможно, знаете, он был не очень общительным, а моя семья постоянно переезжала с места на место. Однажды, когда мне было шесть или семь лет, мой отец работал над проектом в Сан-Бернарлино, и дядя Сперджен приехал навестить нас во время рождественских каникул.
